-Слыхал, слыхал, – вздохнул батюшка. Он налил себе в кружку вина. Сделал глоток и вдруг спросил, – А может, господь желал проверить твой дух, твою решимость?
-Если и так, то тогда и действия мои были правильные, – проговорил граф. – И если бы я был совсем уж не прав, то не сидел бы сейчас с тобой отче.
-Что верно, то верно, – согласился настоятель, – Петр Алексеевич не прощает предательства. Не любит измены, и тех кто идет против его воли. Что-то есть в тебе такое, что заставило государя сослать тебя сюда. Так, что я тебе скажу, – проговорил батюшка, – выходка твоя с нарушением царского указа, для тебя обошлась легким испугом.
Уже потом, когда граф покинул стены обители, монах задумался. Честно сказать, человек этот, пусть и не русского роду племени, понравился. Правда, была в нем какая-то загадка, вынудившая того, пойти супротив государя. Да, вот только стоило ли настоятелю искать ответ на нее? Может пусть она так и останется загадкой?
Дом для графа Золотарева поставили супротив монастыря. Достаточно было овраг, что проходил мимо них и спускался вниз к речке, пересесть. Знатный особняк получился с колонами и балконами. Андрей сам внешний вид его продумал. Сначала желал из камня отстроить, но староста предложил из сосны. Уговорил. Сначала эстонец сомневался, что что-нибудь получится, но потом все сомнения сами собой улетучились.
Пока шла стройка, сам граф с семьей ютился у старосты. Мужик даже рад был этому соседству. Иногда Золотарев наведывался в монастырь к отцу настоятелю, беседовал с ним о мирской жизни. Любопытным человеком оказался батюшка. Временами, казалось Андрею, что хочет тот у него что-то спросить, но не решается.
Гуляя по деревне познакомился с крестьянами. Особенно дружбу свел с местным кузнецом, как выяснилось с местным «Левшой». Звали того – Афанасием. Вскоре и причина таких приятельских отношений прояснилась сама собой. Коваль так и ахнул, когда к нему во двор въехала телега, груженная неизвестным (для крестьянина) металлом. То, что это останки «Мерседеса», которые эстонец забрал из Нарвы, Андрей говорить не стал, произнес только:
-Алюминий и Титан!
Сгрузил все у Афанасия, попросил того не трогать, сказав что скоро сам все объяснит. Мужичек возражать не стал. Воля барина – закон.
-Может его под навес отнесем, – предложил кузнец.
Убрать металл Андрей согласился.
-Уж больно легок сей металл, барин! – воскликнул Афанасий перетаскивая.
-Один справишься? – Поинтересовался Золотарев.
