А тут голубь сизый на крылечко приземлился. Заходил по нему закурлыкал. Супружница та сразу глаза открыла, сон у нее очень уж чуткий. Его рукой в бок, сыновья вон едут.
Вот и накинув на плечи старенький зипун, выскочил старик на улицу. Голубя тот час изловил, да в клетку, что в сенях стояла, бросил. Сам же бегом к воротам. Но прежде чем открыть на собаку грозно так посмотрел, что та сразу поджав хвост, скрылась в конуре.
Отворил ворота, да сыновей впустил.
– Здорова батя, – проговорил старший, спрыгивая с коня. И тут же к нему подбежал мальчишка лет шестнадцати. Взял зверя под уздцы.
– Тихо вы нехристи, – проворчал старик, – гостей шумом своим разбудите.
-Что за гости? – поинтересовался средний брат. И тоже с лошадки спрыгнул на землю.
Вздохнул старик тяжело. Кафтаны у детей совсем обносились, сапожки стоптались.
-Служивые из Нарвы. Пятеро. Двое еще недоросли.
-А нам-то, какая выгода будет? – поинтересовался старший.
-Это вы уж сами решите.
-Экий ты батька! – вспыхнул средний, – Дело предлагаешь, а вот выгоды, которую мы поимеем, не говоришь. Ну, да бог с тобой. Где они?
– В сарае, – молвил старик и указал рукой в сторону пристройки.
– Не проснутся? – поинтересовался старший, доставая из-за пояса пистолет.
– А ты, как будто моей медовухи не пивал, – укорил сына старик.
-Пивал, – улыбнулся тот.
Ему и братьям пояснять не нужно. Медовуха у батьки славной выходила. Любого могла с ног свалить. Выпил такой ведерко и почитай, день проваляешься.
Старший брат уже собирался рукой махнуть, что, дескать, пора мужики с коней слезать, но тут дверь сарая скрипнула, и на улицу вышел офицер. У старика аж рот от удивления открылся.
– Что же ты хозяин, гостей то так принимаешь, – проговорил тот, извлекая из-за спины два пистолета. – Спасибо тебе за гостеприимство, но зачем зло творить!
– Какое зло? – спросил хозяин, делая вид, что не понимает о чем речь.
– Разбойничков, зачем на нас навел?
– Так, это не разбойнички, – вдруг залепетал старик, – это дети мои. Фрол, Семен, Акимка, Федот да Глеб. Вот с товарищами отца проведать приехали…
– Может и дети, – согласился Шредер, – да вот только старшие твои из стрельцов, что несколько лет назад бунтовали, а мы люди государя Петра. Они, – он кивнул в сторону братьев, – на нас давно зло держат. Мы для них как бельмо на глазу…
– Экий ты, – проговорил старший, – мы же люди простые. Времена сейчас тревожные. Незнаем кто по лесам да полям странствуем. Вот и ездим при оружии. Ты вот кто? – поинтересовался он, – Кроме того, что ты человек Петра.
