В это последнее утро они сидят, полуодетые, в постели. Всю ночь они проговорили, и он чувствует себя немым против мощи невидимого врага, неспособным отговорить Клару от поездки к Эмброузу. Он хочет показать ей свой трюк, вынимает длинный шелковый шарф из рукава ее пальто, складывает его и завязывает им глаза.
Он сажает Клару на кровать и просит не двигаться. Потом начинает ходить по комнате, сначала с вытянутыми руками, потом опускает их, бросается вперед, замирая в дюйме от окна, резко опускает голову у книжных полок. Он носится по комнате то по прямой, то зигзагами, словно обладает способностями летучей мыши. Прыгнув на кровать, он приходит в восторг от ее пронзительного крика. Он восхитителен. Он великолепен, думает она.
Во время своих передвижений он бормочет: «Видишь этот поднос?» — он подбрасывает его вверх и ловит. «А эту яичную скорлупу на полу я раздавлю, как кости Стампа Джонса. Ты такая красивая, Клара. Я никогда не ослепну. Я хочу каждую ночь засыпать, глядя на твое лицо. Мне мало только дотрагиваться до тебя, вдыхать твой запах». Он бросает яблоко ей на колени, срывает листок с календаря. «Я тренировался несколько ночей, пока ты спала». Он прыгает вперед, откусывает яблоко, жует и продолжает говорить.
В конце концов ей это надоедает. Она слезает с кровати и, встав на ковер в углу, зажимает ладонями уши, чтобы не слышать его нежностей. Ее локти торчат в стороны. Он движется по комнате, почти в исступлении выкрикивая слова любви. Она по-прежнему слышит его, тогда она еще сильнее прижимает ладони к ушам и закрывает глаза. Она чувствует, что пол качается под ней, чувствует, что она окружена, подавлена его вращением. Внезапно на нее обрушивается мощный удар, его левая рука врезается ей в голову, сбивая с ног.
Упав на колени, она ошеломленно обводит глазами комнату. Патрик, схватив простыню, прикладывает ее к лицу. Он шмыгает носом, на простыню течет кровь. Сползшая с глаз повязка похожа на воротник. Он поднимает на Клару глаза и, словно не видя ее, вновь утыкается в простыню, продолжая истекать кровью.
— Ты сошла с места. Я же просил тебя не двигаться. А ты не послушала.
От боли и дурноты Клара не может подняться. Она понимает, что если попробует встать, то снова упадет. И остается сидеть на полу. Патрик, нагнувшись, рассматривает простыню.
Вот это и называется человеческий фактор, думает он.
