– Да, согласен. И сам видел, как летает ваш с Рябушинским магнитоплан. Чего не хватает для ускорения работ?
– Малогабаритного ядерного реактора. Поперек физики не попрешь, и в случае использования химических источников энергии соотношение массы груза и потребного для вывода на орбиту топлива будет почти таким же, как у ракеты. Самую малость лучше, потому как у магнитоплана отсутствует статическая составляющая потребной тяги и он может несколько эффективней использовать вращение Земли. Но так как конструктивно сам он куда тяжелее ракеты, то общий итог будет не в его пользу. Выходов два. Первый – разрабатывать какие-то способы многократных дозаправок в полете. Второй – установить туда реактор, которого у нас нет и в обозримом будущем не появится.
– Значит, надо подумать, в обмен на что мы получим его из Федерации и стоит ли он того, – подытожил Гоша. – Что ж, спасибо за консультацию, суть проблемы я уяснил.
Вот так и получилось, что перед самым Рождеством я отправился на Канары. Потому как кроме моей дачи на острове Гран-Канария последнее время располагалась и база отдыха Электродинамического института. То есть, если по-простому, стартовый комплекс для магнитопланов, построенный тут из соображений наибольшей близости к экватору.
Вместе со мной летели Никонов и специально прибывший из Федерации эксперт, представленный мне как Иван Петрович Сидоров. Вообще-то у нас были подозрения, как его зовут на самом деле, но уточнять их или нет, мы пока не решили.
Полет происходил на «борту номер два», то есть персональном самолете канцлера. Это был полный близнец императорского «номер один», сделанный на базе нашего воздушного лайнера «Аист», первого дальнего и комфортабельного пассажирского самолета в этом мире. Он был похож на чуть уменьшенный первый вариант «ИЛ-18», то есть еще с поршневыми двигателями, потому как реактивные у нас пока пребывали в стадии опытных образцов.
Взлетели мы поздним вечером и к утру были в Сарагосе, где предусматривалась промежуточная посадка. Короткое пребывание на испанской земле, и мы снова в воздухе.
К обеду впереди показался остров Гран-Канария. Что интересно, наиболее заметным ориентиром на нем был не стартовый комплекс, большей частью упрятанный под землю, а дворец бессменного губернатора острова дона Мигеля де Кордоба. Сей благородный дон еще восемь лет назад мгновенно сообразил, куда дует ветер, и теперь его двадцатипятиэтажная резиденция являлась отличным ориентиром как в прямом, так и в переносном смыслах. И, разумеется, источником зависти для столь же честолюбивых, но менее сообразительных, так что мне в свое время даже пришлось, повздыхав о несовершенстве человеческой натуры, санкционировать пару несчастных случаев.
