Дрожащими руками он снял то, что на ней еще оставалось, и заглянул глубоко в глаза.
— Скажи мне правду, Кейт, — тяжело дыша, выговорил он, — ты хочешь этого?
— Ты знаешь, что да, — свирепо выдохнула она, притягивая его к себе. — Ничего не говори. Люби меня.
Бен целовал Кейт, как изголодавшийся путник, губы давили ее, язык обегал контуры приоткрытого, зовущего рта. Он стянул с себя остатки одежды и на момент замер. Кейт показалось, что прошла вечность. Неужели он будет так жесток и передумает? — пронеслась мысль, и она издала долгий, рыдающий вздох, когда он приподнял бедра и разрешил ее сомнения одним мощным толчком.
Великое счастье наполняло Кейт, когда Бен любил ее. Вот для чего она рождена — всепоглощающий жар и страсть, ошеломляющее сочетание свирепости и нежности. Бен ласково улыбался ей, поначалу не торопился, наслаждался мгновением, потом ритм стал ускоряться, пока наконец их не захватил обоюдный стремительный порыв достичь кульминации, и она накрыла их одновременно, в триумфе тяжелого дыхания и гулко бьющихся сердец.
Они лежали, сплетясь телами, закрыв глаза, пока не утихло сердце, и дыхание не перестало причинять боль. Когда Бен встал и вышел из комнаты, Кейт почувствовала себя обездоленной. Она приоткрыла глаза, увидала кучу красного атласа и натянула его на себя, не зная, что же делать дальше. Вернулся Бен, отбросил импровизированное одеяло и подхватил ее на руки.
— Пошли на кровать, — сказал он, решив все проблемы.
Под покрывалом, в руках Бена, возбужденная и безумно счастливая, Кейт мысленно поблагодарила миссис Бомон за то, что она предоставила ей двуспальную кровать вместо узкой кушетки времен ее коммунальной квартиры. Сквозь сон она спросила:
— Бен, а как же Гриф?
Он поцеловал ее в нос.
— Заботливая девочка. Он до завтра у соседей наверху.
Кейт отодвинулась и уставилась в красивое, расслабленное лицо, которое сейчас было так близко к ней.
— Ты хочешь сказать, что предвидел все это?
Бен с упреком прикусил ей мочку уха.
— Нет же, просто не хотелось оставлять собаку одну так надолго. Что-то ты плохо соображаешь. Я же не знал, что миссис Бомон уехала. Самое большее, на что я надеялся, — это пригласить тебя назавтра к себе, хоть ненадолго... Я хотел кое-что спросить.
— Что же?
— Вопроса больше нет. То, что случилось между нами, все объяснило без слов. — Бен губами закрыл ей глаза. — Спи. Потом поговорим.
