«Дворники» не успевали смахивать воду с ветрового стекла, но на подъезде к Хаммерсмиту
[3] ливень немного поутих. Я ехал и старался заглушить голос совести, говоривший мне, что зря я все-таки не позвонил в полицию.
Да, но, с другой-то стороны, Алан ведь формально мой начальник. Может, они с Клэр просто… поругались, ну там подрались малость… А я бы полицию вызвал. Он бы меня убил тогда. И вообще, мало ли что у людей бывает? Мы вон с Лиз тоже, когда ссоримся — тарелки летят будь здоров.
А кровь на крыльце? Я посмотрел на бурый мазок на пальце и вытер его о промокшие штаны.
Когда я добрался до нашего дома в Рохамптоне,[4] дождь уже перестал. Я припарковался на гравийной дорожке рядом с жениным «Фиатом Пунто». У нас с Лиз был домик с пятью спальнями в стиле Тюдор. Непогашенный фонарик на крыльце освещал черные деревянные балки и белые гипсовые панели фасада.
Я поставил телефон заряжаться, налил в стакан воды, бросил туда таблетку парацетамола и пошел с ним наверх, осторожно ступая на пострадавшую ногу. Я надеялся, что Лиз уже спит, но в спальне горел свет. Жена полулежала, откинувшись на украшенную пуговками спинку кровати и подоткнув под поясницу подушку. Нацепив очки на кончик носа, она читала какую-то книгу. Ее эльфийская мордочка блестела от кольд-крема «Клиник», которым она мажется на ночь, надеясь сгладить следы девяти лет супружеской жизни. Лиз подняла голову и кисло посмотрела на меня:
— Ну что, много народу передавил?
— Слушай, я же сказал: я не пьяный. — Я нетвердой рукой поднес стакан ко рту.
— Ну да. То-то ты заикаешься и дрянь всякую пьешь.
Недавно Лиз открыла для себя гомеопатию и с той поры презрела достижения западной медицины.
— У меня голова болит.
— Quelle surprise! — Лиз перевернула страничку.
Книга называлась «Раба любви» и куплена была исключительно из-за названия. Я потянул за конец покрывала, осторожно отвоевывая себе немного жизненного пространства.
— Алан еще не спал.
— То-то небось обрадовался…
— Он не знает. Я стучался, но никто не подошел.
— Так с чего ты решил, что он не спал?
Ее намазанное кремом личико поблескивало.
— Там была музыка и везде горел свет. Потом к нему Клэр приехала, я видел ее машину.
— Повезло тебе. Ну и как? Полюбовался на ее декольте? Доволен?
— При чем тут декольте? Я кофе хотел, чтоб не уснуть за рулем…
Правда, у меня все же мелькнула предательская мысль: может, Лиз права? Может, я действительно постучался еще и потому, что увидел у крыльца машину Клэр? Длинные волосы жены разметались по подушке. В спутанных черных завитках я видел тайные переплетения человеческих страстей.
