Комок тупой боли сдавил ей грудь. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него из-под полуопущенных ресниц, ее взгляд пробежал по прямому носу, упрямому рту и подбородку. Она вспомнила ласку его рук, когда он обнимал ее, упругость и силу его гибкого тела, нежность губ и вдруг ясно представила себе тот ужас, который бы она почувствовала, слыша, как он возвращается поздно ночью домой после объятий с другой женщиной…
Машина подъехала к стоянке сбоку от дороги.
— Посмотри. Вот он.
Она посмотрела на него, слишком ошеломленная этим видением.
— Дом, — сказал он, и она услышала возбуждение в его голосе. — Вот он, Ханна. Прямо впереди.
Дом стоял в уединении на отвесной скале над ними, с густой зеленью горы позади, и смотрел вниз на долину, расположенную в тысяче футов под ним. Дом был отделан белой штукатуркой, с крышей из красной черепицы и красными жалюзи, и Ханна признала, что она никогда не видела более красивого места.
— Ханна, — Грант откашлялся, — будь честной. Как он выглядит? — Она перевела взгляд с дома на него. Как мечта, подумала она, как совершенное место для того, чтобы быть с мужчиной, которого обожаешь.
— Скажи мне, что ты думаешь? — Он протянул руку и убрал прядь темных волос со щеки. — Тебе нравится?
Она ничего не ответила. Месяц, подумала она, четыре долгие недели в этом прекрасном месте с Грантом.
— Я хочу, чтобы тебе здесь понравилось, — прошептал он. — Ханна?
Ледяная рука страха охватила ее грудь, страха не от человека рядом с ней, но от неизвестности, которая была впереди. Она отпрянула резко назад, прочь от убаюкивающего тепла его руки.
— Пожалуйста. — Она перевела дрожащее дыхание. — Давай уедем назад…
— Ханна, Ханна, послушай…
— Не заставляй меня оставаться с тобой, Грант. Отпусти меня. Дай мне уйти от этого… этого кошмара.
Их глаза встретились, ее — наполненные мольбой, его — серые и ничего не выражающие. Затем медленно холодная улыбка появилась на его лице.
— Ты разбиваешь мне сердце, — сказал он саркастически, и автомобиль двинулся вперед.
Домоправительница и повар представились, а затем удалились, оставив Гранта и Ханну самостоятельно обследовать дом. Яркая мексиканская плитка покрывала полы: ручной работы одеяла висели на выбеленных стенах, комнаты были просторные и прохладные благодаря жалюзи, опущенным для защиты от полуденного солнца. Все комнаты выходили в заполненный цветами и зеленью общий зал, где миниатюрный водопад брызгал на покрытые мхом камни в бассейне, устроенном словно в скалистой местности среди холмов.
