— Батюшки! — заполошный возглас ворвался в сон. — Девка-то совсем сгорела!
Матрёна оторвала голову от полотенца и ощутила жжение по всей коже спины. Скосила глаза на плечо — оно было красным. Мама, оказывается, тоже задремала, а папа в первый день с ними на пляж не пошёл, ему было жарко.
— Матюшенька, полотенце намочи, накинь. — Мама заохала, прикидывая, что можно сделать прямо сейчас и что нужно будет сделать вечером, чтобы смягчить солнечный ожог. — Пойдём домой!
Утром от похода на пляж отказались, но на рынок двинулись всей семьёй: фрукты — это святое! Смазанная маслом Матрёнина кожа побаливала и грозилась облезть, но вроде бы ничего более опасного не случилось. Они прогулялись по рядам, перепробовали кучу разноцветной черешни, прикупили и белой и красной, а также абрикосов и груш. Уже у выхода Матрёша почувствовала лёгкий озноб, её слегка потряхивало.
— Да у вас ребёнок с температурой! — Идущая навстречу женщина взяла Матрёшу за запястье, отыскивая пульс. — В тень её, немедленно, и вызывайте врача!
У Матрёны потемнело в глазах, испуганные родители усадили её в тень под козырьком ближайшего магазина. И тут силы её оставили. Мать подхватила падающую девушку и держала, пока отец поспешно вызывал «скорую». Обморок был коротким, не дольше десятка секунд, врачи подоспевшей «скорой» констатировали слабый тепловой удар, вкололи жаропонижающее и подвезли до дома. Всё бы так и уложилось в неприятное, но не удивительное южное происшествие, если бы не Матрёнино смутное чувство, что, когда она была без сознания, произошло что-то очень важное. Матрёна была уверена, что пришла в себя с именем Чёрного на губах, хотя родители убеждали её, что ничего не слышали. Лишившись чувств на крыльце магазина, она вдруг оказалась в каком-то помещении и провела там довольно много времени, там были Чёрный и кто-то ещё, и там она смотрела на всё сверху, как бы из-под потолка… Она старалась припомнить — да, из-под потолка офиса. В офисе был полумрак, Чёрный разговаривал, но с кем и о чём? Как она ни старалась, ей не удалось это вспомнить. Острое чувство необходимости известить Антона заставило позвонить ему. Больше она ничего не могла сделать.
Антон не замечал хода времени. Лето сменилось осенью, вышла, наконец, книга, но радости почти не принесла. Какая уж тут радость: отцу становилось всё хуже. Боли стали постоянными, препараты не помогали. По дому он уже не ходил, с трудом добирался только до туалета. Иногда забывался коротким сном, а пробуждаясь, звал жену. Иногда он принимал Антона за его дядю, своего брата, который умер вскоре после неё. Если человек в живых начинает видеть мёртвых, значит, ему осталось недолго. Антон не мог всё время проводить рядом с ним, нужно было как-то заниматься хозяйством, но из дома уже практически не выходил. Были заброшены тренировки, забыт бассейн. Группа давно уже существовала без его участия, модерацию форума и свой участок контроля среды пришлось передать, но ребята справлялись. На почтовый ящик «Немана» начали приходить письма от не очень адекватных людей, утверждавших, что у них есть информация о загадочном Нечто, таинственном Берсеркере, фигуре, цели и сущность которой в книге так и остались необъяснёнными. Просто потому, что никаких объяснений не было. Это великое Нечто некогда посетило Землю в облике графа Калиостро, при этом не произошло никаких особо примечательных катастроф, если не считать Французскую революцию. А её не нужно считать — это совершенная мелочь по сравнению с возможными последствиями таких визитов — грандиозными природными катаклизмами. Контактёрские откровения игнорировали: членам группы было не до разговоров с фантазёрами, каждый занимался своим проектом, времени на ерунду не оставалось.
