Бэт положила руки ему на плечи и притянула к себе, на нее пахнуло свежестью и лосьоном после бритья. Тело под ладонями напряглось, как сжатая пружина. В этот момент ей захотелось почувствовать влечение. Действительно захотелось.
Но чувство дикого голода, граничащего с безумием, не приходило. Все было не так, как минувшей ночью.
Подходящее время для воспоминаний о другом.
Буч отстранился и опустил глаза.
— Что, я совсем тебя не завожу?
Она тихо засмеялась. Свинцовый Зад рубит с плеча. Не умеет по-другому.
— Подтверждаю, О'Нил: целоваться ты мастер. Претензий к технике никаких.
Он откинулся на сиденье и покачал головой.
— Спасибо, утешила.
Похоже, он не особенно огорчился.
Рассуждая более здраво, она порадовалась, что искра не зажглась. Если бы Буч увлек ее и они стали бы жить вместе, то рано или поздно ее сердцу суждено было бы разбиться. Лет через десять, если не раньше, он просто взорвется от стресса. Работа съедает его заживо. С каждым годом пружина закручивается все сильнее, а когда лопнет — никто и ничто не спасет его от гибели.
— Полегче на поворотах, Рэндалл, — сказал он. — То, что я тебя не завожу, пережить еще можно, но жалость в твоих глазах бьет наповал.
— Прости, — улыбнулась она.
— Можно, я кое о чем спрошу?
— Да.
— Как ты относишься к мужчинам? Ты… ммм… любишь их? В смысле, нас?
Она вспомнила, что вытворяла прошлой ночью со своим незнакомцем, и засмеялась. Проблему сексуальной ориентации можно было смело похоронить. Зарыть глубоко и надолго.
— Да, я люблю мужчин.
— Может быть, кто-то использовал тебя? Ну, скажем… обидел?
— Просто я люблю одиночество, — покачала головой Бэт.
Он опустил глаза на руль и обвел его ладонью.
— Жалко. Ведь ты — потрясающая женщина!.. Ей-богу.
Он неловко откашлялся.
Боже. Свинцовый Зад оказался робким, как овечка.
Подчиняясь внезапному порыву, Бэт чмокнула его в щеку.
— И ты парень хоть куда.
— А то!
Коп стрельнул в нее своей фирменной ухмылкой.
— Давай топай живее в постельку. Дрыхнуть пора.
Пока она шла к дому, Буч просто не мог оторвать глаз — волосы ее в свете фар отливали серебром.
«Вот женщина — настоящее сокровище», — думал он.
И ведь догадывается о том, что точит его изнутри. Печаль в ее глазах означала, что она видела край пропасти, над которой он стоял.
Хорошо, что она ничего не чувствует. Иначе он привязал бы ее к себе покрепче, чтобы, когда придет время отправляться в ад, было не так одиноко.
Буч повернул ключ, но не отпускал педаль тормоза, пока она поднималась по ступенькам. Бэт уже взялась за дверь и махнула ему рукой, как вдруг в тени что-то мелькнуло.
