Нет, хорошо, что они умерли. Вряд ли бы им это понравилось.
Марисса нервно вздрогнула.
— Прошу прощения, милорд, но я не могу больше терпеть.
— Я знаю. Обожди минутку.
Рэт направился в ванную.
Он закатал рукава черной рубашки и пустил воду. Тщательно намылил руку. Пена скрыла ритуальные татуировки на внутренней стороне предплечий. Потом сунул руки под горячую струю, смывая с них грязь, пот и смерть. Взял полотенце, вытерся и вернулся на диван. Устроившись поудобнее, стал ждать, скрежеща зубами от нетерпения.
Как давно они занимаются этим? Сотни лет. И каждый раз Мариссе требуется время на раскачку. Будь на ее месте другая, у Рэта давно бы уже лопнуло терпение, но ей он давал поблажку.
Иногда Рэту становилось жалко Мариссу. Беднягу принудили к браку. Он давно предлагал ей расторгнуть договор и подыскать себе подходящую пару. Кого-нибудь, кто защищал бы ее от опасностей и любил всем сердцем.
Смешно, но эта хрупкая Марисса отказывалась его бросить. Понимала, что никакая другая не отважится приблизиться к этому монстру, чтобы его кормить. Прервется древний род, а их племя потеряет своего короля. Правителя, который не хочет править.
Что и говорить, для Мариссы это была не самая удачная партия. Рэт старался держаться от нее подальше, пока его не одолевал голод. Счастливая наследственность позволяла ему делать эти встречи крайне редкими. Большую часть времени она проводила в одиночестве, в доме брата. Вся жизнь Мариссы была принесена в жертву великому делу поддержания жизни последнего чистокровного вампира, в чьих жилах не было ни капли человеческой крови.
Марисса, походив по комнате кругами, наконец направилась в его сторону. Рэт внимательно следил за ней, стараясь расслабиться. Это был самый трудный момент. Впереди его ждали не самые приятные ощущения: паника, а потом — удушье.
— Вы были сегодня заняты, милорд? — тихо спросила она.
Он кивнул. Если повезет, он вернется к своим занятиям до восхода солнца.
Подойдя вплотную, она прижалась к нему. Голод поборол застенчивость. Рэт чувствовал, как аромат ее желания расползается в воздухе.
Нет. Секса между ними не будет. Он не допускал мысли о том, что с Мариссой можно вытворять те же штуки, которые он позволял себе с другими. К ней он не испытывал никакого влечения с первого дня.
— Иди ко мне.
Он откинулся на спинку дивана и положил руку на бедро, запястьем вверх.
— Ты же умираешь от голода. Зачем столько терпеть?
Марисса опустилась на колени, платье окутало ее облаком и зашуршало у ног. Ее теплые пальцы пробежали по коже, обводя буквы на татуировках — славную историю его рода. Белоснежные клыки коротко блеснули, и она припала к вене.
