Прямо на пороге таверны сидел гном и, не замечая ничего вокруг, увлеченно скручивал между собой две железки. Мне показалось, что скоро у него получится металлический сыр-косичка. Рядом, прислоненная к стене, стояла обоюдоострая секира с окованным железом древком. Такой могут орудовать только сильные руки жителей Подгорного Племени.
— А ну-ка посторонись, борода! — рявкнул Конрад.
Гном поднял голову. Лицо крупное, грубое, будто высеченное из любимого этим народом камня, глубоко посаженные глаза, нос картошкой. Обычный себе гном. Обычный?!
У этого гнома не было бороды!
— Ты — гном? — спросил не меньше меня пораженный Конрад.
— Нет, я дроу, — язвительно буркнул тот и зло сверкнул глазками.
Его короткие сильные пальцы без труда согнули косичку из железок и завязали узлом.
— А… а как тебя зовут? — поинтересовался я.
— А тебе зачем?
— Может закажу изделие какое-нибудь, если ты известный мастер.
Знаю я эту породу. Больше излюбленного камня и руды их интересует только выгода.
— Ну, Фиган.
Фиган?! Заочно я знавал гнома с таким именем. Он имел прозвище Пройдоха, проворачивал выгодные сделки даже во время войны и все искал возможность стать самым прославленным ремесленником среди своего племени. Только тот Фиган был нормальным уроженцем Подгорного Племени, с пышной бородой, как и положено всяким гномам. Что с ним такого случилось, что даже я не знаю? Ладно, еще одну загадку придется отложить на потом.
Конрад довольно быстро вышел из ступора, вызванного зрелищем безбородого гнома.
— Не в курсе, в этой дыре эльф не останавливался? — спросил Воитель.
— В курсе, — проворчал Пройдоха. — Скажу бесплатно. Ванную он принимает.
Ванна! Слова Фигана целительным бальзамом упали на мое измученное тело.
Как оказалось позже, емким словом "ванна" трактирщик называет большую лохань с едва теплой водой на самом дне. Эту посудину двое дюжих молодцов подали прямо в большую комнату, в которой мы все расположились. Поскольку больше никто не захотел принимать водные процедуры, я в гордом одиночестве залез в лохань. Деревянное корыто оказалось коротковатым, потому пришлось поджимать ноги. Кое-как обмывшись, я спустился в обеденный зал.
Мы успели плотно поужинать и обсуждали странного гнома, когда в зал спустился искомый эльф. На нижней ступеньке он замер, словно давая нам возможность хорошенько его рассмотреть.
С этим, слава Богу, все было нормально. По плечам струились длинные белокурые волосы, из-под шелковистых локонов выглядывали аккуратные заостренные уши. Волосы обрамляли вечномолодое лицо с тонкими губами. Плечи Перворожденного укрывал легкий светло-зеленый плащ, на котором слева блистал вышитый серебряной нитью грифон с распахнутыми крыльями.
