— Для меня будет очень ценно все, что вы расскажете: каким образом ваша семья поселилась здесь, все, что придет в голову.
Олимпия еще раз кивнула.
— Разумеется, семья Фонтэнов живет в этой стране много десятков лет. Прадед Дэмьена эмигрировал из Франции в начале нашего века. Филип Фонтэн обосновался с семьей в Новом Орлеане. Он стал там весьма преуспевающим торговым агентом. Один из его внуков, отец Дэмьена, купил эту плантацию и перевез сюда семью. Луис приходится мне братом, и когда они с Ленорой обосновались в начале 50-х годов в Меридиане, я переехала к ним помогать с детьми. Их, видите ли, было шестеро — вроде маленькой лесенки. Дэмьен — старший, потом Винси, потом сестры.
— Понятно, — пробормотала Сара. — А где сейчас сестры Дэмьена?
Олимпия вздохнула.
— Я вернусь немного назад. Когда мы только что поселились здесь, мы жили в старом доме у реки. Это был просто коттедж в стиле греческого Возрождения, и для девятерых там было очень тесно. Поэтому Луис решил построить большой дом. — Она улыбнулась. — В характере брата было нечто эксцентрическое: он дружил с Вэлсином Мармильоном, который построил много домов в Сан-Франциско в приходе Иоанна Крестителя. От него Луис и получил проект дома в стиле «пароходной готики».
— Прекрасный дом, — проговорила Сара.
— Благодарю вас. — На лице у Олимпии появилось горестное выражение. — Во всяком случае, когда дом был почти готов, в округе разразилась эпидемия желтой лихорадки, и, к несчастью, все четыре маленькие дочери Луиса и его обожаемая Ленора заболели и умерли.
— Какой ужас!
— Да, такая трагедия, — согласилась Олимпия. Она вынула из кармана кружевной носовой платок и крутила его в пальцах. Она была счастлива, заполучив отзывчивого слушателя. — С тех пор Луис очень переменился. Коттедж у реки он сжег. Никогда не забуду этого зрелища — он стоит и смотрит на пламя, а по лицу бегут слезы. Мы переехали в новый дом, но это был грустный день. К тому времени Луис был совершенно сломленным, ушедшим в свое горе человеком. Спустя год однажды ночью он тихо умер во сне.
— Какая жалость, — прошептала Сара. — А Дэмьен и Винси?
— Мальчики были уже подростками. Я делала все, что могла, чтобы помочь им преодолеть трагическое прошлое. Какое-то время казалось, что у меня это получилось. Никогда не забуду, какими они были в юности — беспечными, жизнерадостными, они ухаживали за всеми красавицами нашего прихода. Они тогда были очень близки.
— Это естественно — после всего, что случилось.
