— Я принцесса, — ответила она с достоинством, — я обязана продумывать свои слова и действия наперед.
— Леди Констанция, — сказал я с холодной учтивостью, — мы на корабле, а здесь, как я уже упомянул, другие законы. Закон тайги, в смысле закон моря. Здесь женщин не насилуют, а сразу топят. Почему? А потому, что едва на корабле появляется женщина — крысы в панике бегут на берег. Они умные, знают, чем это кончится.
— И… что же… — прошептала она, — меня сейчас утопят? Вот так сразу?
Я ответил со вздохом:
— Хотел бы сказать, что не вот так сразу, но, боюсь, врать как-то неуместно, хотя вы женщина — надо бы врать. Если Ордоньес не договорится…
— Но он же адмирал!
— Увы, — сказал я, — есть общие законы для всех, которые не волен нарушать даже адмирал. Впрочем, я выйду и попробую вместе с ним уговорить разбушевавшуюся чернь в исполнении их демократических прав просто выбросить вас на берег.
— Выбросить?
— Есть разница, — напомнил я, — быть выброшенной в море или на берег.
— Ох, простите…
— Будьте готовы, — сказал я.
Она нашла силы присесть в грациозном поклоне.
— Ваша светлость…
— Леди Констанция.
Я неспешно вышел, стараясь не ускорять шаг, а то неверно будет истолковано, аккуратно прикрыл за собой дверь. Пол под ногами ощутимо наклоняется то в одну сторону, то в другую, но с такой неспешностью, что организм вскоре сам приноровился, и я перестал замечать качку, к которой адмирал Нельсон так и не мог привыкнуть до конца жизни.
Ордоньес вскинул брови, в глазах недоверие, но спорить не стал, отдал приказ, матросы начали опускать за борт лодку. Я проинструктировал тех, кто будет на веслах, как держаться и что говорить, Ордоньес взвеселился и сам спустился за принцессой, а когда поднялись на палубу, лицо его было жестоким и жаждущим утопления, а она трепетала и смотрела непривычно пугливо.
Когда шлюпка отчалила и быстро пошла к берегу, Ордоньес посмотрел вслед с жалостью.
— Ваша проблема не решена, — буркнул он, — ваша светлость, только отодвинута.
— И то дело, — ответил я. — Все проблемы делятся на те, которые решить невозможно, и на те, что решаются сами. Нужно только отодвинуть их на время.
— Кто-то решит за вас?
— Или решения не понадобится. Жизнь непредсказуема, адмирал! Боюсь, на островах в этом убедимся.
Он даже не заметил, как я хитро увел разговор от щекотливой темы, сразу оживился, потер ладони.
— Да, на островах всегда неожиданности! Люблю.
— Но ведь непредсказуемость — это плохо?
Он изумился:
