— Будьте начеку. Что-то не нравиться мне этот парень. Как-то он странновато выглядит, — прошептал командир. На его серьезном лице яркими красками вырисовывалось беспокойство.
Тем временем дверь кареты резко распахнулась, из проема высунулась седая голова.
— Что случилось? Почему остановились? Почему лошади беспокоятся? Мне как можно быстрее нужно попасть в Быстрые ручейки. Вы же знаете об этом! Почему медлите? — возмущенно проскрипел купец, недовольные глаза метали молнии в оставшихся на страже наемников. — Почему вас двое? Где остальные обалдуи?
— Будьте спокойны. Мы встретили кого-то. Бройс с ребятами уже пошли разбираться. Вам лучше не высовываться для вашей же безопасности, — как можно более спокойным тоном протянул Кройсон. — Мы все уладим.
— Я очень устал и хочу поспать в нормальной кровати. Мне уже невесть как опостылело трястись в этой развалюхе. Я хочу как можно быстрее добраться до деревни, — не успокаивался старик, обдавая несчастных наемников потоком слов.
— Мы скоро все уладим, — по слогам повторил Кройсон, стараясь держать себя в руках. Он жутко не любил этого старикашку, и не без причины — настырный дед постоянно лез не в свои дела, а случись какая-нибудь мелкая неприятность, так сразу же начинал паниковать, как сельская баба.
— Учтите, я заплачу вам только за четыре дня, проведенные в пути, и не собираюсь доплачивать ни медяка за ночь, что мы можем из-за вас пробыть здесь, — продолжал зудеть вредный старик.
— Никто не собирается торчать здесь до ночи, — спокойно изрек Кройсон, глаза его гневно блеснули. Иногда ему просто хотелось придушить этого мелочного торгаша. Или просто схватить за шкирку и окунуть рожей в кадку с ледяной водой, чтобы пылкий нрав проклятого деда наконец остыл.
— Что там случилось? — послышался девичий голосок, и из-за головы купца высунулось девичье личико. Наивный взгляд пробежался по окружающему пространству, на мгновенье остановился на Кройсоне, перепрыгнул на удаляющиеся спины наемников.
— Да опять эти остолопы остановились! — негодующе воскликнул купец. И добреньким, наигранным голоском добавил, нежно лаская взглядом дочь. — Люсия, пожалуйста, не высовывайся. Мало ли что может произойти
Кройсон глазами голодного хищника, уже несколько дней не знавшего добычи, посмотрел на девушку и тяжело вздохнул. Она ему очень нравилась. И каждый раз, как он ее видел, в нем что-то вскипало, что-то дикое и готовое снести горы на своем пути. И это ясно, ведь девушка была недурна собой, а Кройсон уже и сам не помнил, когда в его постели последний раз была женщина. Однако вредный отец запрещал дочери показываться на глаза наемникам, и за это Кройсон ненавидел его еще больше.
