Во многих случаях в защите малых эти законы оказались безуспешными. Мы не хотим поддерживать этого положения. Существенным условием кодексов должны быть охрана малых и ликвидация тех методов конкуренции, посредством которых малый делец был или будет уничтожен».
Монополии отвечали президенту США системой калькуляции себестоимости, размерами скидок, фиксацией цен. Нарушения кодексов приняли массовый характер, с использованием приемов, формально не нарушающих их, – «список способов нарушения кодексов NRA заполнил бы целый том. Армия в размерах военного времени была бы необходима для приведения в повиновение широко распространенных нарушителей».
Несмотря на сложности и особенности американской экономики в период кризиса, в стране началось движение цен, появилась прибыль, опять заработала экономика. Ф. Рузвельт более всего гордился, что запретил детский труд. Повышение монопольных цен было достигнуто при крайне ограниченном спросе на товары. Оно же и усилило сокращение производства – в целях увеличения цен.
После оживления экономики монополии стали тяготиться NIRA. В мае 1935 года Верховный суд признал, что NRA противоречит конституции. «Девять старцев» постановили, что установление максимальной рабочей недели и минимальной заработной платы неконституционны – налицо возможное установление полного правительственного контроля над отраслями экономики. Кодексы, имевшие силу закона, были отменены.
Впрочем, система кодексов понравилась финансово-промышленным группировкам и начались добровольные регистрации «кодексов честной конкуренции». Первой зарегистрировалась Табачная монополия – с кодексом было удобней бороться с мелкими и средними конкурентами. Для них даже придумали новое название – аутсайдеры.
К весне 1933 года фермерские долги превысили 12 миллиардов долларов. По всей стране начались аукционы по продаже фермерских хозяйств. Разъяренные американские крестьяне для начала ворвались в здание суда в одном из маленьких городков, где судья, десятками акров, тратя несколько минут на вердикт, отчуждал их собственность за долги. Судья заявил пятистам взбешенным фермерам, что в здании суда не ходят в головных уборах. Фермеры мгновенно «разъяснили» юристу, что суд – не его собственность, а их – «мы оплачиваем его строительство и содержание налогами». Судью вышвырнули на улицу и долго держали в большой грязной луже.
Фермеры начали гонять по округам судебных приставов, приезжавших отбирать за долги их дома и земли. На аукционы приходили вооруженные фермеры и назначали плату за ферму в размере 1 доллар. Приехавшие покупатели понимали, что далеко от здания суда им не уйти и уходили с торгов. Фермеры выкупали за 1 доллар свои владения.
