В этом и состоит его работа в компании «Жизнь и пожар в Калифорнии». Он аджастер — регулирует претензии. Занимается он этим вот уже двенадцать лет, и в качестве халтуры это очень даже неплохо. Работает он в основном один, никто ему не проедает плешь и не тычет в нос ничего — лишь бы работа была выполнена, а работу свою он всегда выполняет. Ergo,[2] обстановка на работе у него в общем сносная.
Некоторые из его коллег-страховщиков, кажется, считают, что им слишком уж досаждают клиенты, но Джек с этим не согласен. «Работа у нас проще простого, — говорит он в ответ на нытье коллег. — Имеется полис, то есть контракт, в котором все прописано: за что платить, за что — нет. Должен — плати. Не должен — платить не надо. Так что надоедай не надоедай, отбрехаться всегда можно».
И обижаться не надо, и кипятиться. Как бы там ни было, не бери в голову. Делай свое дело, а сделав, занимайся сёрфингом.
Такова жизненная позиция Джека, и она себя оправдывает. И в отношениях с Мать-Твою Билли — тоже, потому что в случаях большого пожара он поручает дело Джеку. И это единственно разумное решение: ведь раньше Джек подвизался в шерифской службе, пока его оттуда не выперли, — расследовал пожары.
Потому Джек и знает, что, если загорелось в доме, первым делом надо дом осмотреть.
СОП — стандартная оперативная процедура — это и есть расследование. Сначала осматриваешь дом снаружи, потом проникаешь внутрь. Внешний осмотр может многое подсказать о том, что произошло внутри.
Он проходит в резную железную калитку, аккуратно закрывая ее за собой, потому что слышал, как лаяла собака.
Двое маленьких детей потеряли мать, думает Джек, пусть хоть собака у них останется.
Калитка ведет во внутренний дворик, окруженный саманной стеной. Разбитая дорожка вьется вокруг сада камней, что справа, а слева огибает маленький пруд с карпами. Вернее, бывший пруд, думает Джек. Пруд весь засыпан пеплом. Мертвые рыбы — некогда золотисто-оранжевые, а теперь черные от сажи, — плавают брюхом кверху.
«Берем на заметку, — говорит в диктофон Джек. — Узнать стоимость рыб».
Он идет по саду к собственно дому.
Окидывает его взглядом и думает: «Вот черт…»
Он видел этот дом миллион раз с моря, но не догадался, что это именно он.
Построенный еще в тридцатых, дом этот — один из старейших на скале, что вознеслась над Дана-Пойнтом, — бревенчатый сруб, обшитый кедровым тесом, крыша тоже из теса.
Вот жалость какая, позор да и только, думает Джек, потому что дом этот сохранился с тех времен, когда местность здесь была нетронутой целиной. Вот тогда строили так уж строили.
