Трясет лохматой бородой сердито старина:
Людская песня над водой
Царю морей слышна.
Хор матросов:
От знойной пустыни муссоны летят,
Дорога морей широка…
Но нас окрыляет попутный пассат -
Стремительный друг моряка.
Запевала:
Нептун, не ссорься с моряком, не умножай обид.
Морской обычай нам знаком и вовсе не забыт.
Мы в честь свою нальем вина и сядем за обед…
Поет волна, шумит волна, несется песня вслед!
Хор матросов:
От знойной пустыни муссоны летят,
Дорога морей широка…
Но нас окрыляет попутный пассат -
Стремительный друг моряка.
Капитан корвета «Коршун»:
Славно поют моряки на «Восходе»…
Тартарен:
Неужели все это в честь… гмм… одного из нас? О-о, я вспоминаю мое возвращение в Тараскон из Сахары! Ах, медам и месье, я растроган…
Мюнхаузен;
Весьма возможно, дорогой Тартарен, но только при одном условии – если вас считать морским царем Нептуном… тогда в вашу честь сейчас на «Восходе» идет традиционный морской праздник по случаю пересечения экватора!.. Но, к сожалению, я не вижу на вашей голове короны, а в руке – трезубца.
Доносится музыка праздника – звучат баяны, гитары, музыкальные тарелки,трещотки, барабаны и раздаются трели боцманских дудок.
Дик Сенд:
Капитаны, ключ к завещанию Ермакова в двух кабельтовых с подветренной стороны!..
Робинзон Крузо:
Но как же нам незаметно пробраться на борт корабля? Праздник – праздником, а вахта – вахтой!.. Дозорные «Восхода» – на местах!..
Мюнхаузен (с важностью):
Все ясно! Как всегда, спасительная идея осенила голову Карла Фридриха Иеронима Мюнхаузена. (Постепенно зажигаясь.} Вы выбрасываете меня за борт, привязанного к обломку реи… Меня подбирают на «Восходе»… Я выпаливаю целую обойму правдивых историй о кораблекрушениях, в которые попадал и не попадал… Пользуясь всеобщим изумлением, я нахожу каюту Алеши Ермакова, хватаю документы… координаты… бегу к ближайшей пушке!.. Выстрел!.. И я верхом на ядре возвращаюсь сюда, на верхнюю палубу…
Капитан Немо:
Прекрасный план… Но, к сожалению, на моем «Наутилусе» нет обломка реи, а на «Восходе» – нет пушек. Это мирное научное судно.
Дик Сенд:
Как жаль, что мы не можем стать невидимками, как физик Гриффин, который сегодня нас освободил из плена…
Доносится легкий музыкальный свист на мелодию песенки Гриффина.
Артур Грэй:
Гриффин!.. Привидение, которое возвращается!
Гриффин:
А я вовсе с вами не расставался. Я слышал все ваши разговоры, капитаны. Но вряд ли я могу быть вам полезен. Моя аппаратура частично разбита, частично сгорела во время пожара в главе двадцатой моего романа под названием «В доме на Грейт-Портлендстрит». И я не могу вас сделать невидимками, к большому сожалению.
