Чего же теперь хочет Ширзад? Истинный смысл всех его слов: "Посторонись, Рустам-киши, сойди с дороги, освободи для нас место, цыплята превратились в петушков!" Вот так-то отблагодарили председателя, того, кто поднял колхоз до войны, возродил его после войны, кто на своих плечах и сейчас держит все хозяйство, кто вырастил и Ширзада, и Наджафа, и Гызетар, и многих других...
Рустам с мучительным удивлением доискивался, почему же недовольны им его питомцы, которых он любил, как родных детей. Именно потому, что он любил их, распря с молодежью причиняла старику такие огорчения.
"Разве вы не видите, не знаете, что ни днем, ни ночью я сам себе не даю покоя, вся моя жизнь отдана людям?!"
Но гневался Рустам не только на молодежь, в глубине души он был не так уж доволен и собой. Где-то как будто совершена ошибка... Но какая ошибка? Рустам не знал. Может, не надо было вступать в спор об урожайности? При одной этой мысли Рустам почувствовал, что в груди заклокотало, словно прорвался из-под скалы бурлящий родник... Вероятно, придется исправить ошибку, но все надо сделать умело, тонко, чтобы не уронить себя в глазах народа, не посыпать свои седины пеплом!...
Подошел закутанный в овчинный тулуп сторож, с удивлением посмотрел на неподвижно стоявшего у ворот председателя, почесал затылок и снова отправился в обход.
Лунные пятна переместились от крыльца правления к сараям, украсили землю серебристо-голубым узором.
Заливисто лаяли собаки в переулке, а потом разом, как по команде, утихли: видно, признали знакомого в ночном прохожем.
Рустам смотрел на залитый лунным светом двор и думал, что не случайно же хвалили его в газетах. Ему припомнились огромные заголовки на первых страницах, прославлявшие инициативу, ценный почин, оперативность, организаторские способности председателя "Новой жизни". А в республиканской газете была однажды напечатана статья Рустама Рустамова. Правда, настрочил ее развязный юноша в шелковой рубашке с открытым воротом, побеседовал он с Рустамом минут двадцать, цифры и справки получил от Салмана, вечером с аппетитом поглощал дома у председателя чихиртму, не забывая о хмельных напитках, но как бы то ни было статья-то появилась за подписью Рустама-киши!
Казалось бы, ничего не изменилось за эту зиму. Отчего же молодежь набросилась на Рустама, ни в грош не ставя его былые заслуги, без устали твердя: "Машины... Машины".
"Не хуже вас, мальчишки, понимаю я в машинах, - подумал Рустам. - И на фронте видел, что значит машина. Но даром колхозное добро отдавать МТС не хочу... Видел я хлопковое поле после работы машины: половина урожая осталась на кустах. Нет еще хороших машин для уборки хлопка!"
