– Да… ладно, слушай! – сломался этот нестойкий парень и принялся торопливо рассказывать.
А я включил диктофон.
Насколько я мог понять, он не врал, хотя порой замалчивал детали. Но мне было не до них, и гораздо больше тревожило другое – этот тип, бывший кем-то вроде служки в храме, знал немного.
Ежедневно они с напарником проводили по одному молебну, обращенному ко всем Древнейшим сразу. По выходным сюда приезжали члены стокгольмской общины Церкви Святой Воды, привозили некие «стати силы» и «сосуды мощи», и вот тут-то начиналась потеха.
– Мы видим их тени… страшные и живые… когда хозяин мертв, его тень жива, – шептал мой швед, содрогаясь всем телом, – и они отвечают нам, принимают подношения… они любят кровь, и сердце наполняется жестокой радостью и жаждой убийства, и тот, кого называют Пожирателем Душ, в последнее время ярче и ярче… он придет… Кхтул-лу фтагн! Кхтул-лу фтагн!
Похоже, этот парень собрался прямо на месте впасть в религиозный экстаз.
– Охолони, малый! – я похлопал его по затылку. – А что там за аквариум с тиной? Полигон для юных лягушководов?
– Пнглуи мглунафх Кхтул-лу Р’лайх угахнагл фтагн! – услышали меня не сразу. – Что? Это средоточие нижней святости, пребывание частицы того, кто спит в смерти, рука Великого Жреца.
Ага, выходит, они держат там кусок своего протухшего бога.
Понятно, почему так завоняло, когда я выстрелил в такую же посудину в Москве. Неясно только, что за щупальца из нее торчали – или этот Кхтул-лу не так мертв, как хотелось бы верить?
Мда, в сектантском бреду не то что черт, а сам сатана копыто сломит.
– Ладно, дядя, – сказал я. – Ты вел себя хорошо и поэтому заслужил награду. Я убью тебя быстро и не больно. Чик, и ты уже на небесах, – швед вздрогнул, он-то фильм «Место встречи изменить нельзя» не смотрел. – Так что молись, поспешно загрязняй душу и все такое.
Сектант взвыл, но я как следует врезал ему по затылку, и вой прервался. Убедившись, что чувачок и в самом деле лишился сознания, я вскочил и направился к двери.
Настало время делать ноги.
Глава 8
Пуганая ворона летит за океан
Чем выше забрался, тем больнее падать.
Юрий Гагарин
Отступление прошло гладко – мы нигде не засветились, не наткнулись на полицию и спустя час были в гостинице.
– Ну что, что он тебе рассказал? – в двадцатый, наверное, раз спросил Бартломью, когда мы добрались до моего номера, и на этот раз я не смог отмазаться фразой: «Погоди, в отеле расскажу».
Пришлось поведать, что интересного наболтал мне плененный швед.
