— Это дело суда, сэр, — вставил, наконец, Роджер.
— Ну, полно! Влияние полиции…
— Осгуд находится в ведении суда, а не полиции, — твердо произнес Роджер. — Если вы сможете убедить суд, что содержание под арестом опасно для здоровья этого человека, я уверен, они постараются помочь. А он уже давно ваш пациент?
— Около года, чуть больше.
— Когда он пришел к вам…
— Когда он пришел ко мне, он был членом одной из тех опасных ист-эндских группировок. Это позор для нашего общества, что в нем процветают такие банды. Я не могу отделаться от мысли, что, если бы полиция… э-э… располагала большими возможностями, она бы обуздала эти хулиганские группировки. Осгуда привел ко мне его приятель, которому здесь очень помогли. Как же огорчителен этот срыв!
— На каком виде антисоциальной деятельности специализировалась та группировка? — спросил Роджер.
— На всех. Вам-то уж, я думаю, не нужно объяснять, до чего они дошли. Все виды правонарушений, от угона автомобилей до преступлений сексуального характера…
— Что вы имеете в виду?…
— Мой дорогой следователь, мне ли вам рассказывать, что такое преступления на сексуальной почве?
— Эти преступления разнообразны, — возразил Роджер, — от оскорбления до изнасилования, от непристойного поведения до принуждения к гомосексуальным контактам. И когда высказывается частное мнение об этом, мне всегда интересно, что именно имеется в виду. Много ли среди ваших пациентов молодых людей с извращенными наклонностями?
— Но послушайте…
— Вот-вот. Не думаю, что мне следует учить вас вашему делу, сэр.
— И я не думаю.
— Полагаю, вы тоже могли бы предоставить мое дело мне и просто ответить на вопросы, — холодно произнес Роджер.
Понт отступил назад, нахмурился. Роджер обратил внимание на его руки, поднятые до уровня груди, — удивительно маленькие, красивой формы. Неожиданно Понт улыбнулся совершенно естественным и непринужденным образом:
— Вы очень откровенны.
— Надеюсь, и вы тоже будете откровенны.
— Конечно, учтите лишь, что я должен охранять интересы своих пациентов.
— Сколько еще у вас пациентов с такими же особенностями, как Осгуд? — спросил Роджер и добавил с зажегшимся в глазах огоньком: — Или, скорее, так: есть ли у вас не такие?
— О, конечно, есть! Молодые люди не обязательно должны страдать сексуальными расстройствами. Фактически, многие мои пациенты жалуются не на эти нарушения, а на всевластие родителей или близких друзей или, если они состоят в браке, тиранию мужа или жены. Но из ста семи клиентов, с которыми я общаюсь постоянно, десять-двенадцать — но не более двадцати — имеют, пожалуй, те же характеристики, что и Осгуд, так же склонны поддаваться чужому влиянию.
