— Пойду, поговорю с Уайнрайтом, — сказал Роджер.
Пусть не одобряет, но ему не остановить меня, подумал Мориарти, когда Роджер ушел. Он понимает, что не справится с этой работой один, без меня, но потом припишет все заслуги себе, — если, конечно, я позволю. Пока же я могу направлять его так, что он об этом даже не догадается.
Уайнрайта поместили в небольшой отдельной палате. Он лежал на правом боку, отвернувшись от света и от полисмена, который сидел возле него все время. Роджер отослал охранника и обогнул кровать. Уайнрайт отрешенно слушал что-то через радионаушники; он притворился, что не замечает Роджера, подвигающего стул и усаживающегося рядом. Лицо молодого человека не пострадало, но на голове местами были выбриты волосы и виднелся пластырь. У него было продолговатое, необычное лицо с прекрасно вылепленными чертами, выразительными бровями; роковой мужчина, явно не английской крови.
— Примите мои поздравления, — проговорил Роджер.
Уайнрайт широко раскрыл глаза от удивления.
— С чем?
— С прекрасно исполненной ролью героя.
Уайнрайт поморщился.
— Никакой я не герой. Нельзя же привести с собой девушку, а потом позволить каким-то негодяям искалечить ее. Как там она?
Роджеру была неприятна жесткость этого человека, и в то же время он испытывал чувство легкого восхищения.
— Беспокоится. Насчет родителей, как я понимаю.
— Родителей? Ну и что? — Уайнрайт с большой осторожностью снял наушники. — Они это переживут, к тому же она пострадала гораздо меньше меня. Теперь придется как-то объяснять девушкам, откуда у меня эти шрамы. А вы кто?
— Главный следователь Уэст. Мистер Уайнрайт, вы когда-нибудь слышали про Понт-клуб?
Вопрос был задан небрежным тоном, как бы случайно, но Роджер внимательно наблюдал за реакцией, почти уверенный в том, что этот человек прекрасно умеет лгать и лучше, чем кто-либо, владеет своим лицом, изображая бесстрастность.
Но Уайнрайт, напротив, не скрывал своих чувств.
— Это шобла? Я слышал о них, побывал там и отвалил. Не смешите меня, а то мне смеяться больно.
— Это может оказаться не так уж смешно, — сухо произнес Роджер. — А как вы догадались, что вас обрызгали серной кислотой? Среди нападавших были ваши знакомые?
На лице Уайнрайта появилось выражение полного безразличия.
— Мне приходилось раньше слышать о серной кислоте, — ответил он, — и в газетах сообщали о таких случаях. Я не стал рисковать.
Больше он ничего не сказал, но Роджер заподозрил, что он знает гораздо больше.
