Круг раздвинулся, пропуская нечто огромное, как Джомолунгма, и свирепое, как кондуктор трамвая, завидевший «зайца».
Кое-какие традиции тут соблюдались. На живой горе, как на заправском боксере, был халат с капюшоном. Морды лица я не видел, но звуки, доносившиеся из-под капюшона, определенно свидетельствовали либо о плохом настроении моего будущего соперника, либо о его не вполне человеческом происхождении. Халат упал на землю. Лапа в кирзаче пятьдесят пятого размера наступила на мягкую ткань, оставив грязный отпечаток. Я поднял голову. Мать честная! Во влип!
Я нервно сглотнул, и было отчего. Напротив стояло существо, некогда бывшее человеком, но превратившееся в зомби. Точно такие же безропотно тащили на себе поклажу, пока их не перестрелял Кокос. Но этот не тянул на пай-мальчика. Он зловеще скалил зубы, и я отчетливо чувствовал, чего ему нужно.
Зомби был голодным и агрессивным. Ему втолковали, что надо сделать, чтобы заслужить пайку, а украшением сегодняшнего рациона был я.
Рано или поздно многие мутанты сходят с ума и превращаются в тварей. Все, конечно, зависит от степени облучения. Чем больше хватанешь ка-волн, чем выше была их интенсивность, тем скорее превратишься в мерзкое отродье. Те, кому повезло, становятся изгоями, а вот остальные пополняют ряды неприкаянных существ – зомби, упырей, меченосцев.
Интеллект у этой твари полностью не угас. Она еще соображала, взгляд не был безжизненно тусклым. Но красные угольки глаз горели недобрым огнем. Раньше я бы испугался, но тут в голове щелкнул невидимый тумблер. Я понял, что не сдамся и не пойду на прокорм зомби, каких бы жертв это мне ни стоило. Буду драться до конца, пусть даже голыми руками – никто из диких не предложил мне оружия. Оставим это на вашей совести, господа. Вы жаждали зрелищ, я обеспечу их по полной программе.
Единственный способ остановить тварь – раздавить ее мозги, как грецкий орех. Зомби практически неуязвимы, не ведают боли и жалости. Особенно на последней стадии, когда рвутся ниточки, которые держат на плаву разум. И тогда остаются лишь кровожадные инстинкты.
Противник не стал терять время впустую. Еще бы, у него не было моральных комплексов, он не заморачивался всякой ерундой, а действовал так, как ему подсказывала его извращенная природа.
Зомби резко выбросил вперед правую руку. Что-то огромное, похожее на клешню краба мелькнуло у меня перед глазами, я даже охнуть не успел. Его пальцы с неимоверной силой сомкнулись на моем горле, начали давить. Я захрипел, почувствовал, что отрываюсь от земли: у противника хватило мощи, чтобы одной рукой приподнять меня на несколько сантиметров. Белая пелена встала перед глазами. Я извернулся и пнул зомби в область голени, обеспечив любому другому противнику болевой шок, но только не этому. Бесполезно! С тем же успехом я мог врезать ногой по кирпичной стене. Зомби даже не моргнул, продолжая душить меня столь экзотическим способом. Видимо, внутри безобразной туши доживала последние часы артистическая душа, которая хотела преподнести акт умерщвления жертвы максимально эффектным способом.
