— Боюсь, моя прекрасная барышня, что нашего дорогого Натана больше нет с нами… — тихо и скорбно произнес он, опустив голову, и молитвенно сложил руки. Тирел сдавленно хрюкнул за письменным столом. Блондинка выдохнула и подозрительно глянула на Зулина.
— И куда же он делся? Только не пытайтесь меня облапошить! Марту Трейси еще никто не обманывал!
— Я понимаю всю глубину вашего горя, прекрасная госпожа Марта, но мы все должны быть сильными, ради Натана. Ему сейчас нелегко. — Зулин изобразил поникшую былинку и горько вздохнул. — Он теперь далеко, и в том, что он не успел с вами проститься, нет его вины. Все произошло так внезапно…
— И где же он, мой кудрявый пупсик? — дрогнувшим голосом спросила Марта, как-то вдруг утратив воинственный пыл. — Его посадили за пьянство?
Из-за бумажной пирамиды снова донеслось сдавленное хрюканье, но Тирел быстро справился с собой и скорбно зашмыгал носом.
— Чего этот полукровка тут хлюпает? — Марта совсем уже неуверенно покосилась на макушку Тирела. — Где мой Натанчик? Он заболел? Что-то венерическое? Где он? Я хочу видеть моего пупсика!
— Его здесь нет. Он… — Зулин развел руками и выдержал паузу в лучших традициях Мо Корте. — Не знаю, как вам и сказать. Боюсь, вы его больше никогда не увидите. Боюсь, все мы его уже никогда не увидим.
— Да-да, я буду очень скучать, — поддакнул Тирел и снова захрюкал.
— Он… умер? — Марта задрожала как-то сразу вся, особенно щеками, бюстом и подбородком.
— Нет, ну что вы, все не так трагично. Просто он перешел на новый уровень магического знания, и наш мир стал для него тесен. Он, конечно, жив, но сюда уже не вернется, его посвящение, как и всякое посвящение, прошло совершенно неожиданно, и в этом суть истинности магического знания, впрочем, что я вам объясняю, вы же образованная девица, вы и без меня все прекрасно знаете. Наш дорогой Натан как раз сокрушался, что скучная бумажная рутина, которая практически вся была взвалена на его хрупкие эльфийские плечи…
— О да, он был такой стройный… — растроганно всхлипнула Марта.
— Да, вся эта рутина не дает ему проводить больше времени с его единственной белокурой любовью, прелестной госпожой Мартой…
— О, мой пупсик!
— Как — бах! — вспышка, гром, магическая радуга, и его нет, нет, как будто и не было никогда, остались только воспоминания…
— Но… Но вы же можете как-то с ним связаться? Ну, я не знаю, может, он приедет в отпуск или на каникулы…
Внезапно Зулин почувствовал неземную усталость. Госпожа Марта смотрела на него с надеждой и благоговением, хлопая ресницами и шмыгая носом. Что-то подсказывало Зулину, что так просто он от нее не отделается, придется, как минимум, выслушать трагическую историю любви к бессердечному пупсику Натану и придумать действенные слова утешения, а вдохновение неумолимо улетучивалось, уступая место скуке и раздражению.
