Я решил, что надо почаще ставить Стиви Уандера. А роман я напишу. Никуда он не денется… Напишу я этот роман. Даже если придется сидеть в этом городе безвылазно. Я переложил омлет в тарелку, открыл «Chianti», но не стал сразу пить, потому что даже вино должно ПОДЫШАТЬ.
Какие славные порой бывают ночи.
СЛЕЗЫ МАРИИ
Вот, помню, однажды ночью сидел я в баре. Бывает, знаете, одна какая-нибудь мало что значащая фраза или слово увязнет в мозгу и крутится там, как заевшая грампластинка. Сидишь, пьешь ром, никого не трогаешь, а на кончике языка вертится настойчивым рефреном, к примеру, странное, непонятно откуда взявшееся польское имя Кшиштов.
Это, как чужой сон, попавший к тебе в постель по ошибке, как неправильно набранный номер телефона.
Носишься со своими проблемами и рефлексиями, как Дуня с трудоднями. Складывается – не складывается. Пишется – не пишется…
Под творческий кризис хорошо идет омлет с овощами и «Chianti», селедочка с водочкой, ром с лимончиком, сгодится и «Бехеровка»…
Тут ко мне подошла красивая, изящная девушка огромного роста. И хотя я сидел на высоченной табуретке у барной стойки, девушка смотрела на меня сверху вниз.
– Скучаете? – спросила она и, не дав ответить, сказала: – Не угостите меня виски с содовой?
Я заказал ей виски с содовой и себе порцию рома.
Я смотрел на ее ноги, облаченные в рваные джинсы, но их гипотенуза превышала поле моего периферийного зрения, и взгляд все время соскальзывал.
Ее ноги напомнили мне газопровод Уренгой – Помары – Ужгород.
Бармен принес нам выпивку. Девушка взяла свой стакан.
– Как говорит моя бабушка, – сказала она, – что куплено, то нажито.
Мы чокнулись.
Она села рядом, так, что мне пришлось неестественно задрать голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Я почувствовал себя астрономом.
Заглушая музыку, заныл шейный остеохондроз.
Господи, в человеке столько органов, что никогда не знаешь, что может заболеть.
Сегодня, покупая ортопедический матрас и ортопедическую подушку, я подумал, что для полного комплекта не хватает только ортопедической женщины.
Я опустил голову. На уровне моих глаз была ее грудь, слегка задрапированная просвечивающимся хлопком майки. Девушка достала сигарету. Я еле дотянулся, чтобы дать ей прикурить. Ее лицо казалось неестественно маленьким в сравнении с бюстом. Как бывает на фотографиях, если какая-то часть тела выдвигается на первый план, слишком близко к объективу.
– Как вас зовут? – прокричал я сквозь громкую музыку вверх, как будто обращаясь к богу.
