Жажда уединения отнюдь не помешала Гитлеру предоставить своим почитателям возможность за символическую плату — одна рейхсмарка в день — поселиться неподалеку от него в весьма комфортабельном отеле. Борману поручили восстановить «Платтерхоф». Несмотря на его почти безграничные возможности доставать дефицитные материалы, восстановительные работы сильно затянулись и не были завершены даже к началу войны. А провозглашенная высокая идея предоставить отель в распоряжение простых людей просто игнорировалась: в нем останавливались, помимо гауляйтеров и сотрудников аппарата НСДАП, только подруги Евы Браун. В конце войны в «Платтерхофе» открыли военный госпиталь. Американцы устроили там базу отдыха для своих военнослужащих с непременной площадкой для гольфа. Допуск же в него имели только офицеры и известные политики. Колесо истории вращается, но все, в сущности, остается по-прежнему…
Накануне Второй мировой войны попасть в Оберзальцберг без специального пропуска было практически невозможно. Виллу Гитлера с прилегающими строениями окружили метровой оградой из колючей проволоки и объявили запретной зоной. В дальнейшем колючая проволока опоясывала уже всю местность. Снаружи территорию охраняла местная полиция, внутри — сотрудники уголовной полиции и Имперской службы охраны под руководством генерала СС Раттенхубера. Позднее в Берхтесгадене построили просторные казармы для прибывшего из Берлина пресловутого военизированного формирования «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Его регулярно сменяемые солдаты и офицеры носили нарукавные повязки с соответствующей надписью и по ночам с автоматами патрулировали местность. Им было дано указание при малейшем подозрении стрелять без предупреждения, а уже потом задавать вопросы. Они руководствовались зловещим призывом Бормана, во всеуслышание заявившего: «Министерский мундир еще не повод разгуливать здесь». Любопытно, что в пропуске Евы Браун было написано «секретарша», а ее сестры и подруги считались «гостями фюрера».
Чем хуже становилось положение на фронтах, тем сильнее ужесточался режим обеспечения безопасности. Были приняты поистине драконовские меры. Правда, для них имелись вполне определенные основания. Примерно за год до знаменитого покушения на Гитлера 20 июля 1944 года аналогичную попытку предприняли в окрестностях Берхтесгадена. На учениях при личном досмотре в ранце одного из солдат обнаружили бомбу. Борман, превративший Оберзальцберг в одну сплошную стройплощадку, был вынужден отослать обратно всех иностранных рабочих, которых одно время насчитывалось здесь не менее пятисот. Чехи, поляки, позднее украинцы, а на завершающей стадии итальянцы жили в ужасающих условиях и фактически не получали никакой платы.
