Мать Южного Ветра, женщина из племени навахо, сразу же вышла из дома, как только узнала, что в воздухе пахнет бедой. Сейчас она вернулась, сидя в седле за спиной мужа.
Перед вигвамом они соскочили с коня и вошли внутрь.
– Итак, – начал Бешеный Бык, – что произошло? Расскажи ты, Южный Ветер, потому что я знаю о случившемся только со слов женщины.
Он обращался к сыну, но все это время не отрываясь смотрел на белого человека.
– Южный Ветер сам расскажет тебе, – сказал Рори Мичел.
Лежа на толстой мягкой кипе одеял и удобно опираясь одной рукой, он начал медленно раскуривать трубку, наблюдая за сине-коричневыми облаками дыма, поднимающимися вверх к вытяжному отверстию в крыше вигвама.
Он знал, что вождь сердито следит за ним, но это мало его беспокоило. Ему угрожала величайшая опасность, но Рори скорее был готов умереть, чем отдать рубин.
Рори внимательно следил за клубящимся дымом, и ему стало любопытно: может быть, на самом деле есть доля правды в легенде, утверждающей, что камень сжигает мозг? Вероятно, его волшебная сила заключалась во внутреннем огне, который уничтожает мужчин. Как знать, может быть, он сам будет уничтожен раньше, чем состарится.
Он услышал слова Южного Ветра:
– Ты знаешь, моя мать всегда говорила, что белый человек остается с индейцами, только если у него есть на это веская причина.
– Женщина подобна водопаду, – откликнулся вождь. – Она создает много шума, но через воздух проходит только ее голос. Если будешь всю жизнь слушать женщин, то станешь очень мудрым, но никогда не снимешь скальп и не одержишь ни одной победы! Расскажи мне, что случилось, а не то, что женщина навахо говорила тебе!
Южный Ветер изо всех сил старался оставаться спокойным под этим давлением. Он посмотрел прямо в глаза отца и сказал:
– Моя мать говорит, что у белого человека должна быть причина. И у нашего отца она была. Он добрый, спас меня. Он дал мне жизнь, и я собираюсь отдать ему ее, когда бы он ни попросил об этом. Он видел красный глаз. И сейчас камень у него. Он выиграл его в кости у Большого Коня.
– Большой Конь дурак и сын дурака. Я всегда так думал. Теперь я в этом уверен. Он может только болтать, потому что у него громкий голос. Шаман не должен был терять красный глаз. Камень принадлежит не ему, а племени: тебе, мне, каждому человеку из племени апачей – точно так же, как всем нам принадлежат славные дела наших предков. Большой Конь не имел права ставить его на кон!
Он повернулся к белому человеку.
