– Мы и сами можем позаботиться о себе и своей жизни! – рявкнул колдун.
В толпе глухо зашумели.
– Давай, давай! – подначивал Большой Конь. – Мы уже долго тебя слушаем, а ты еще почти ничего стоящего нам не рассказал!
– Это потому, что от твоих собственных слов в лагере не осталось свободного места! – отвечал юноша с достоинством.
Толпа разразилась хохотом от этой остроумной и справедливой реплики. Даже Большой Конь не сразу нашелся, что ответить, и, тяжело дыша, стал переминаться с ноги на ногу.
Воспользовавшись паузой, юноша продолжил:
– Теперь слушайте меня, воины. Я говорю вам, что услышал от пророка и великого целителя, дела которого вы видели, а сказал он мне, что апачи попадут в беду, если только не покинут этот лагерь.
– Ха! – закричал Большой Конь. – А какие знаки будут посланы, как мы узнаем, правду ли говорит твой пророк?
– Это будут не птицы в небе, – мрачно отвечал юноша.
– Нет? И когда знаки появятся?
– Этой ночью, – сказал Южный Ветер.
– Хорошенькое время для послания знаков! – воскликнул колдун, с торжествующей усмешкой оглядывая соплеменников. – Небесные Люди не посылают знаков в такое время, разве что это бывает молния.
– Это будет не молния. Это будет кровь на земле, – сказал юноша.
– Ага! – протянул Большой Конь, помимо своей воли подавленный спокойной уверенностью сына вождя. – Значит, кровь на земле этой ночью?
– Да.
– И чья же это будет кровь? – Колдун сделал вызывающий жест.
– Твоя! – закричал Южный Ветер, почти теряя сознание от возбуждения.
Племя загомонило, индейцы задвигались. Большой Конь был как громом пораженный и мог только тяжело дышать, широко разинув рот.
Южный Ветер продолжал свою речь, голос его звенел:
– Ты должен умереть сегодня ночью! Это будет знаком для нашего народа, если ты не убедишь апачей уйти отсюда и сам первый не покажешь им пример, собравшись в дорогу!
Тут Большой Конь, кое-как пришедший в себя, пророкотал громовым голосом:
– Я Большой Конь, отменяю это дурное пророчество! Я покажу всем, что его колдовство слабое. Я буду жив утром, и кто тогда поверит этому бледнолицему лжецу? А над тобой, Южный Ветер, будут смеяться всю жизнь! Ты видел дурной сон, как больной подросток или старая женщина! Я, Большой Конь, буду жив, когда наступит утро! Пусть все слышат, что я сказал. Я всем покажу, кто глупец, а кто мудрец! Вот что я говорю вам, воины!
Но индейцы уже почти не обращали на него внимания. Если кто-нибудь и бросал взгляд на Большого Коня, то с жалостью, как на смертельно больного человека.
