Они обменялись приветствиями.
— Как там обстановка? — поинтересовался Орсон.
— Спокойно, — ответил Хокс, не отличавшийся многословностью, — а странная штука — этот кингслейер!
— Да уж, диковинка, — поддержал Орсон.
— Я, знаешь, хотел было мех на нем подпалить, — усмехнулся Хокс, — так ведь не горит. Головешкой из костра потыкал. Не горит. Думал, разложу костер у него под боком. Может, и загорится. Но Хиггинс уперся и не дал. Он, знаешь, намеревается подружиться с этой штукой.
— Как это? — удивился Орсон.
— Сам у него спроси. Я, знаешь, не понял. Он считает, что эта штука видит нас. Или что–то в таком духе. Я не слушал. От Хиггинса, знаешь, толку не дождешься.
На том и распрощались.
Орсон подумал, что Оларих Хокс, по всеобщему мнению нормальный и неглупый парень, повел себя вблизи кингслейера не разумнее чудака Хиггинса. Надо же: задумал поджигать диковинный аппарат.
«Хорошо, что ничего дурного с ним не случилось, — неожиданно для себя подумал Орсон, — а то мало ли что!» Почему–то казалось, что кингслейер сможет постоять за себя. Но этого соображения Орсон не сформулировал. Оно осталось на уровне ощущения.
Хиггинс обрадовался Орсону, но, обернувшись на топот лошадки, кинулся навстречу, размахивая огромными нескладными ручищами.
—Тише, сэр! — пронзительно шептал он. — Не тревожьте его.
— Кого? — переспросил Орсон, хотя и понял, о чем говорит напарник.
Спокойная лошадка всхрапнула, отдергивая морду от Xиг гинса.
— Его! — И простак взмахнул лапищей в сторону таинственной машины.
Мохнатое чудовище все так же, как и прежде, стояло в низинке меж деревьев, почти неразличимое в своем пятнистом ворсе.
От убежденности простодушного Хиггинса повеяло на Орсона какой–то нездешней жутью.
А не спятил ли этот дурачок окончательно? Встреча с неведомым вполне могла основательно подкосить его ненадежный умишко!
Орсон всмотрелся в асимметричное лицо вынужденного напарника в поисках новых тревожных признаков. Тот растягивал губы в счастливой и виноватой одновременно улыбке.
— Я шалашик построил просторный. Лапником покрыл. Хорошо. Землянички набрал. Много. Сладкая.
Нет, вроде бы Хиггинс был все тот же. Наивный до трогательности, так и не вышедший до конца из детства парень. Шалашик он построил! Надо же!
А вот земляника — это хорошо. Есть в этих краях несколько сортов земляники, настолько ранней, что она отцветает к первой листве на деревьях, а в эту пору уже дает первые ягодки. Только поди найди их!
— Шалаш — это баловство! — строго сказал Орсон, решив сразу дать понять, кто здесь главный.
