— А так, дружище, — заглянул Флай в лицо соплеменнику, словно учитель Традиции в лицо нерадивому ученику, перепутавшему священные тексты. — Так, что если он начнет войну вновь, то с единственной целью — воспользоваться приходом Беккракера.
— Как им можно воспользоваться? — изумился Илай. Как можно воспользоваться гибелью мира? Всего мира, а не той только части, которая самодовольно себя Миром называет. Мы, фейери, древнее и мудрее их. И мы–то знаем, что будет… Хотя и многие, очень многие из нас, не верят уже в легенды.
Флай отметил, что практическая сторона натуры соотечественника заставила того быстро пересмотреть отношение к тому, что он упорно называл «легендой». И то верно. В благостные сказки о лучшем из миров, который ждет впереди славный народ крылатых, можно и не верить, потому что в них мало практической пользы. Они, напротив, скорее погружают в истому мечтаний, отвлекая от насущных проблем Но в мрачные пророчества лучше верить, просто так, на всякий случай, и быть предусмотрительным, на случай, если они начнут сбываться.
— И ты знаешь, кто этот… кто хочет вызвать Беккракер? | наконец сообразил Илай и прервал паузу.
— Вызвать Беккракер нельзя, — поморщился Флай. — Можно только угадать момент. И быть готовыми. Но тот, кто думает, что может накликать его приход, и сам не понимает, что затеял. Он приведет весь мир в НЕГОТОВНОСТЬ к приходу того, кто накинется вдруг и сломает хребет всему сущему.
— И что будет?..
— Он помешает нам оседлать восходящий поток и совершить то, что мы должны сделать, как предписывают нам наши предки. И мы погибнем вместе с этим миром, а не спасемся, как должны.
— Так ты знаешь, кто этот несчастный?
— Он один из шести. Один из тех шестерых, кого я должен убить. Кто именно, я не знаю. Я призван осуществить свою месть и занять место уводящего, не имея здесь незаконченных дел. Заодно я устраню помеху на нашем пути. Вот в каком деле мне нужна твоя помощь.
— Я слишком долго не расправлял крылья, — заговорил после долгой паузы Илай. — Тут ты прав. Я могу немногое. Какой из меня помощник?
Флай понял, что выторгует у собрата братскую помощь. Полдела он уже сделал.
Когда в скобяную лавку вошел последний посетитель, в сюртуке цвета кирпича, Илай и подумать не мог, что этот покупатель окажется воистину последним его покупателем. Не мог он предположить ни мгновения, о чем пойдет торг, и уж вовсе не мог догадаться, что с этого момента начался обратный отсчет времени его жизни.
