Посему и называем мы наш праздник Пасхой от еврейского «Пейсах», то бишь Пасхальный Агнец. Разве Павел в Послании Коринфянам не говорит о Христе как о Пасхальном Агнце — жертве, ибо всем известно, что он был казнен во время этого праздника, а по древнему исчислению Пейсах приходился на четырнадцатый день Нисана. Пользуясь этим исчислением, мы празднуем Пасху в день воскресный между четырнадцатым и двадцатым днем после первого полнолуния, следующего за весенним равноденствием.
— Но Рим признал незаконным, чтобы христиане праздновали христианский праздник в тот же день, что и еврейский, — прервал его Вилфрид.
— Вот именно, — спокойно ответил Кедд. — И это было сущей бессмыслицей, когда собор в Никее, собравшийся после собора в Арле, объявил сие дело незаконным. Ибо Христос был по плоти евреем…
По храму пронесся ропот изумления и ужаса.
Кедд огляделся не без самодовольства.
— А разве нет? — с вызовом осведомился он. — Или он был нубийцем? Или даже саксом? Может быть, он был франком? В какой стране он родился и возмужал, если то не была страна евреев?
— Он был Сын Божий! — В голосе Вилфрида звучала ярость.
— И этот Сын Божий избрал родиться в стране Израиля, от земной матери-еврейки, принеся Слово прежде всего тем, что были избранниками Божьими. Только убив своего Мессию, евреи отвергли Слово, чтобы его приняли язычники. Как можно отрицать, что Христос был казнен во время наипервейшего праздника евреев, а потом назначать условную дату, чтобы христианский мир отмечал сие событие в день, который не имеет никакого отношения к истинной дате оного?
Настоятельница Аббе кивала головой в знак согласия.
— Я наслышана и о том, что радеющие за Рим пытаются изменить день отдохновения тоже, ибо он совпадает с еврейской субботой, — язвительно заметила она.
Вилфрид в негодовании поджал губы.
— Воскресенье, первый день недели, правильно считается днем отдыха. Ибо он символизирует воскресение Христа.
— Но суббота — традиционный день отдыха, поскольку это последний день недели, — возразил другой брат, которого сестра, стоявшая рядом с Фидельмой, назвала Хадом, настоятелем Ластингема.
— Эти поправки, сделанные Римом, уводят все дальше и дальше от истинных дат и делают наши памятные службы и годовщины произвольными и бессмысленными, — крикнула Аббе. — Почему же вы не признаете, что Рим ошибается?
Вилфриду пришлось подождать, пока рукоплескания со стороны колумбианцев не стихнут.
Он был явно встревожен обширностью познаний старого Кедда и потому прибег к высмеиванию.
