Крики за деревянной дверью кельи не смолкали, и она встала, подавив раздраженный вздох. Несмотря на обычный рост, властная манера держаться придавала ей величественный вид, а нынешнее негодование еще усиливало это впечатление.
В дубовую дверь резко постучали, и она распахнулась почти тотчас же — прежде чем настоятельница успела ответить.
На пороге стояла женщина в домотканой рясе ордена, явно очень взволнованная.
Позади нее человек в одежде нищего вырывался из рук двух дюжих братьев. Сестра же, судя по всему — по румянцу на лице, по тому, как она безуспешно пыталась найти и произнести хоть слово, — пребывала в полнейшей растерянности.
— Что это значит? — мягко проговорила настоятельница, однако в голосе ее слышалась сталь.
— Мать настоятельница, — начала сестра, но прежде чем она успела докончить фразу, нищий вновь бессвязно завопил.
— Ну же, отвечай! — потеряла терпение настоятельница. — Что означает сие возмутительное вторжение?
— Мать настоятельница, этот нищий требовал встречи с тобой, а когда мы попытались отогнать его от монастыря, он начал кричать и напал на братьев, — выпалила наконец монахиня.
Настоятельница сурово поджала губы.
— Выведите его вперед, — приказала она.
Монахиня обернулась и жестом велела братьям вывести нищего вперед. Тот перестал вырываться.
Он был тощ настолько, что походил скорее на скелет, чем на человека из плоти. Глаза серые, почти бесцветные, а на голове — копна грязных каштановых волос. Желтая кожа, плотно обтягивающая костлявое тело, напоминала пергамент. Вместо одежды — лохмотья. И совершенно ясно, что человек этот — чужак в королевстве Нортумбрия.
— В чем дело? — осведомилась настоятельница, с отвращением рассматривая его. — Чего ради ты поднял такой шум в этом доме размышлений?
— Дело? — медленно повторил нищий. И заговорил на другом языке, разразившись потоком звуков, столь отрывистых и быстрых, что настоятельница, наклонив голову, слегка подалась вперед, чтобы уследить за ними.
«Ты говоришь на моем языке, на языке детей Эрина?» — мысленно перевела настоятельница и кивнула в ответ. Что ж — вот уже тридцать лет как христианскую проповедь, знания и грамотность в королевство Нортумбрия несут ирландские монахи со святого острова Ионы.
— Я неплохо говорю на твоем языке, — призналась она.
Нищий замолчал и несколько раз подряд мотнул головой вверх-вниз в знак согласия.
— Ты — настоятельница Хильда из Стренескалька?
Настоятельница нетерпеливо пошевелилась.
