(И тут, конечно, совершенно безразлично — врожден или благоприобретен «рефлекс», к безусловным или же к условным его относят, — важно одно, что он есть наличная схема автоматизма). «Привычка — вторая натура» — это важно и тут.
Первая эта «натура» или «вторая» — тут совершенно безразлично, — важно одно, что сознание (психика) вообще начинается там, где привычка (рефлекс, рефлекторно-зафиксированная схема действия) приводит организм в конфликтное отношение с условиями действия, со средой.
Тут — в зазоре конфликта, в тисках конфликта, только и существует — только и возникает — ПСИХИКА — специальная деятельность корректировки рефлекса.
Психика вообще там, где организм испытывает «сопротивление» предмета — рефлекторно-осуществляемой схеме действия.
Действие отражается обратно, и это противодействие предмета и вызывает «преломление» схемы действия в ней самой. Действие, отраженное от предмета обратно в себя = схема, преломленная через ее собственное предметное воплощение, — напряжение-противоречие внутри схемы, выступает «субъективно» как противоречие схемы самой себе, внутри ее, как «самочувствие» активно внедряемой в предмет схемы.
Простейший случай — движение по прямой. Действие по прямой «утыкается», движение делается невозможным — противодействие тоже по прямой — и чем интенсивнее действие, тем сильней «противодействие» препятствия, — это прекрасно у Фихте.
Ну — и либо «ломается» действие, либо препятствие, — кто сильней. Либо — схема действия, либо — форма предмета действия, — и тут форма предмета «представлена» в организме как невозможность реализовать в предмете схему-рефлекс, — как столкновение схемы и условий ее реализаций (муха бьется о стекло, дурак ломится в стену).
У человека: «перед нами — стена; стена гнилая — ткни и рухнет». Т. е. — в факте сознания представлены одинаково как «схема», так и противостоящая ей форма предмета, — предмет как ПРОТИВО-СТОЯЩЕЕ (Gegenstand). Нет давления схемы — нет противодавления, нет «субъективного чувства» этого противо-давления, и если схематизированное действие свершается беспрепятственно, — то нет и ОБРАЗА.
В этом случае схема «отпечатывается» в материале, а материал в субъекте — нет. Нож проходит сквозь масло, но, столкнувшись с камнем, — тупится, и камень отпечатывает свою форму в виде зазубрин на лезвии. Столкновение «субъекта» и «объекта» — схемы-рефлекса-инстинкта и препятствия на пути реализации ее — кончается двояко: либо форма действия отпечатывается в материале, либо наоборот, вплоть до полного разрушения схемы или формы материала.
