У Настасьи Филипповны — мир ужасен. Н. Ф. - изверившийся человек».
Картина пятая
Выписав на обложке роли: «херувимчика не нужно», — Смоктуновский подчеркивает в своем герое отсутствие детской наивности, безличной доброты и благости. Так, в сцене в доме у Иволгиных он помечает:
«Все предыдущие обстоятельства с Ганей его настроили против него.
Уже что-то его начинает раздражать.
Даже воздух в этой комнате какой-то особенный, необычный, — зловонный
что ли…
Попал в вертеп».
Этот Мышкин моментально понимал Фердыщенко и отстранялся от него:
«Очень странные вопросы задает, не открываться перед ним».
«Наивности» Мышкина, долго не понимающего «болезни» генерала Иволгина, Смоктуновский дает вполне рациональное объяснение:
«Очень хочет узнать об отце. Самая большая заинтересованность».
Его Мышкин был настолько увлечен предметом разговора, что не сразу обращал внимание на собеседника. И эта его внутренняя отрешенность, сосредоточенность не на объекте, а на предмете разговора находилась в противоречии с задачей: «весь в партнерах». Общение Мышкина было двойственным: телепатически чуткий собеседник и человек, отрешенный от окружающих, живущий своей тяжелой внутренней жизнью. Он то распахивался навстречу собеседнику, то уходил от него в свой недоступный мир. И эта внутренняя жизнь была — любовь к Н. Ф. Для Смоктуновского было важно в дробном, рассыпанном на картины и эпизоды спектакле постоянно держать «сквозную линию роли». Перед сценой встречи с Настасьей Филипповной Смоктуновский выписывает на полях как бы этапы пути Мышкина к Н. Ф.:
«Разговор о Н. Ф. Ее портрет у генерала целовал. Ее лицо».
Появление Н. Ф. в прихожей Иволгиных для этого Мышкина:
«встреча судьбы
Поражен встречей. Обалдел.
Остолбенел, увидев ее.
Столбняк».
Смоктуновский здесь описывает внутреннее состояние героя, но и внешнее действие. Партитура жестов и действий, иногда с тонкими психологическими мотивировками, в этой тетради расписана весьма подробно. Так, после приезда Настасьи Филипповны:
«Вышел молча, чтобы не говорить с матерью Гани о Н. Ф.».
Или, начав разговор с Н. Ф., рассмеялся, а потом
«Резко прошел смех».
Встреча с Н. Ф. для Мышкина — своеобразная точка зенита, момент высшего напряжения, но и высшей ясности, когда все накопленные душевные силы обрели цель, момент становления человека:
«Ясность — успокоенность полная — я не обманулся.
Знакомство — мир вокруг ушел.
Фантасмагория какая-то.
вы даже представить себе не можете!»
