— Может быть, — ответила Наташа. — Хотя если включить ее погромче, наверное, все равно было бы немного слышно.
— Он включил музыку, чтобы заглушить крики Брэдшоу.
— Именно поэтому, наверное, ты и связал это с делом Бишопа.
— Что-то в этом есть, тебе не кажется?
Они оглядели тихий, пустой амбар. Воздух был спертый и затхлый, пахло соломой и землей.
— Если бы убийца не перестал платить за аренду, полагаю, труп все еще был бы здесь, — заметил Ньюсон. В отчете было написано, что Годдард зашел в сарай только после того, как напрасно прождал деньги пару недель. — Полагаю, наш убийца прекрасно знал, за какое время человек может умереть от жажды, и, убедившись, что его жертва мертва, решил не тратить больше деньги на аренду.
Пол амбара теперь был голый, но фотографии с места преступления показывали, что некогда он был усыпан пыточными орудиями: клещами, зажимами, пинцетами и тисками. Результаты осмотра тела показали, что эти инструменты применялись для того, чтобы издеваться над гениталиями и сосками жертвы.
— Значит, он умер не от пыток?
— Нет.
— Но ему, видимо, было больно.
— Да уж.
Результаты вскрытия были ужасны. Убийца начал мучить жертву обеими руками, стискивая и тыча пальцами в соски и пах жертвы. На сильное стискивание правой и левой рукой особенно указывали многочисленные ссадины на груди.
— Он его лапал? — спросила Наташа.
— В основном да, — ответил Ньюсон, — и не очень-то нежно. Он оставил там многочисленные ссадины, глубоко погружая большие пальцы в грудные мышцы. Брэдшоу был очень крупный. У него были самые настоящие груди, и убийца очень серьезно с ними поработал.
Наташа поморщилась:
— Когда мне было пятнадцать, у меня был мальчик, который слишком сильно меня лапал.
Ньюсон сжал зубы и с трудом сглотнул.
— Он останавливался, когда я просила, но только после того, как я просила несколько раз, — сказала Наташа. — Много лет спустя до меня дошло, что ему нравилось причинять мне боль.
— И почему ты ему это позволяла?
— Ничего я не позволяла, я его бросила.
— Сразу же?
— Ну… Не помню. Через месяц.
— Через месяц? Ты позволяла ему причинять тебе боль целый месяц, прежде чем послать его?
— Может быть, меньше… А может, больше.
Наташа смутилась. Ньюсон не стал развивать тему.
— После этого убийца начал использовать свои орудия, — продолжил Ньюсон, и у него внутри все сжалось от одной только мысли.
— Черт, — сказала Наташа, не придумав никакого более содержательного ответа.
— Потом Брэдшоу подвергся содомии. Патологоанатом уверен, что это делалось ручкой столярного молотка, лежавшего рядом с клещами.
