Пришел Мишин родственник. Весь битый, с заплывшим фиолетовым глазом.
- Хелло, село! - сказал родственник и обрадовался: - Да я прямо с корабля на бля.
- Что это? - спросил Миша.
- Это лицо фирмы, - ответил родственник, который был новым русским.
- Тогда сходи за водкой, - сказал Миша. Хотя виски еще не кончилось. Оно было в достатке.
И родственник сказал:
- Виски еще не кончилось. Виски - в достатке.
А Миша ему возразил:
- Ну и что? Достаток - дело поправимое.
- Ладно, - сказал родственник. Положишь мою руку - пойду.
Миша тут же ее положил. А родственник не пошел. Миша еще раз положил. А родственник еще раз не пошел.
- Все, ты мне больше не родственник, - сказал Миша.
- Все люди братья, - сказал родственник.
И тут он увидел нас. Увидел и, конечно, спросил:
- А вы кто такие будете?
- Мы складские! - ответили мы с Колей, а Качур с Баском ударили себя в грудь. Мол, мы не будем, мы есть.
Родственник уточнил, хозяева ли мы склада - ему это было важно. Коля ответил:
- Мы грузчики.
А родственник сказал:
- А.
Нам это не понравилось. Всем, кроме Шапелича. Шапелич в разговоре не участвовал. Он сидел, положив ногу на ногу, и приставал к Вете. С толстой подошвы ботинка капала на пол вода. Мы поднялись, взяли Шапелича и ушли от Миши с обидой. Походили туда и сюда. Ища приключений на худой конец. Но приключения на улице не валяются.
- Ну что, по домам или по коням? - спросил Качур.
- По домам, - сказал Коля. - Завтра на работу идти рано.
Он вошел в телефонную будку и куда-то коротко позвонил. Мы попрощались. Пожали друг другу руки. И разошлись. На все четыре стороны. Вернее - на пять.
В подвале моего дома как всегда варили наркоту. Вокруг толклись жаждущие. Они гадили в подъездах. Пытались взламывать двери. Воровали лампочки и плафоны, коврики и газеты.
Шоферюга в тапочках с первого этажа стоял в ожидании и на нервах. Не отходя от подъезда. Ему только что поставили телефон, и он позвонил в милицию ментам. Больше звонить ему было некуда. А хотелось. И он сказал по телефону 02:
- Приезжайте, вот сейчас варят, и очередь уже налицо.
Менты сказали "щас приедем". И не приехали.
Шоферюга ждал их, замерзая. На зиму он отпускал себе бороду и носил ее вместо шарфа. Для тепла. Но борода в этом году получилась жидкая и грела плохо.
Я постоял с шоферюгой, и мы побеседовали. Посреди беседы он сказал:
- Суки, - и стал грязно выражаться крылатыми и другими выражениями.
Наверное, он был прав.
