— Она знает? — Коротко спросил, наконец, Уайтхорн.
— Думаю, да, — пожав плечами, ответил Роберт.
— Не понял…
— Ну, открытым текстом я не говорил ей, что люблю ее. В тот вечер я просто купил ей цветы, чего никогда в жизни не делал. Мы собирались идти ужинать… — Бессвязно начал свой рассказ мужчина. — Я до того вечера даже не знал, что испытываю к ней что-либо подобное. Она была потрясающе красива… Когда мы вместе разбирали розы, она уколола палец. Я поцеловал его. Совсем дурак!.. Так делают только глупые подростки… Мне уже пятьдесят пять лет, Дэн! Надо было сто раз подумать, прежде чем делать что-либо подобное… Но она меня прогнала.
— М-да… — Протянул Дэн озадаченно.
— Теперь я потерял ее навсегда, — заключил Монтгомери. — Она даже другом моим не захочет быть.
— Захочет, — возразил Уайтхорн. — Такого друга, как ты, только дурак может потерять.
— Вся беда в том, что я уже не захочу быть ее другом. Мне нужно больше, чем ее дружба. Мне нужна ее любовь.
— Теперь-то ты меня понимаешь, — проговорил Дэн, — думая о своем.
— Ты о Джессике?
— Да.
— По-моему, я всегда тебя понимал. И всегда был на твоей стороне за исключением редких случаев.
— Знаю, Боб, — ответил мужчина, допивая остатки кофе. Потом, помолчав немного, добавил: — Когда я ехал к тебе, то был уверен, что помогу тебе, даже если ты этого не хочешь. Но я совсем не ожидал, что услышу от тебя то, что услышал. К тому же обычно у нас ты выступал в роли миротворца. Я никогда ничего такого не делал, поэтому теперь в полной растерянности.
Монтгомери улыбнулся одними губами.
— Ну, почему же в растерянности. Вот хоть поесть меня заставил — и то хорошо. Если бы ты не приехал, я бы, наверное, с ума сошел…
— Вряд ли, — возразил Дэн. — Я бы тебе этого не позволил.
— Как хорошо, что на свете есть ты! — Сказал вдруг Роберт. — Мне было ужасно плохо одному. Я думал, что больше никогда не смогу увидеть Жаклин и посмотреть ей в глаза так же открыто, как это было раньше. Знаешь, как это больно — в одночасье стать абсолютно одиноким?.. Ты живешь в огромном мире среди множества людей, а потом вдруг понимаешь, что никому нет дела до твоей боли. Весь мир сосредотачивается в одном человеке, и ты готов всю жизнь за него отдать…
Дэн слушал Роберта Монтгомери, и ему казалось, что эти слова звучат внутри него самого. Будто он слышал самого себя. Как же он понимал друга! Как же остро он чувствовал его боль, точно свою собственную! Да, это страшно, когда вся Вселенная превращается в одного единственного человека, ради которого безумно хочется жить и дышать. Для него таким человеком была Джессика. Он не понимал всей сути этой мысли, пока с ним не произошло то, что произошло. Наверное, действительно надо в полной мере ощутить себя одиноким, чтобы понять это. А еще Дэн Уайтхорн понял, что при всем своем стремлении помочь другу, в данной ситуации он бессилен. Помочь ему может только Жаклин, приняв или хотя бы смирившись с его любовью, не отталкивая. Ведь без Жаклин Боб не сможет быть тем жизнерадостным человеком, каким был раньше.
