— Зачем ты это сделала? — Спросил мужчина, не удержавшись.
Он почти догадывался о причинах, толкнувших ее на этот поступок, но Дэн хотел услышать ответ от нее.
— Я устала лицемерить, Дэн. — Моя ложь ни к чему хорошему не приведет. В первую очередь я делаю больно себе.
Он замолчал, глядя на вытканный узор на ковре. Опять Жаклин заставила его испытать чувство вины. Ни одной женщине до нее не удавалось сделать этого — ни Долорес, ни Клер, ни Джессике. Что-то было в Жаклин такое, что выворачивало его душу наизнанку; только она умела это делать, может быть, даже сама этого не зная. Со всеми женщинами в своей жизни он расставался легко, без оглядки и сожаления, но не с Жаклин. Дэн смотрел на документы, которые должен был подписать, и с трудом верил, что одним росчерком ручки можно перечеркнуть все, что они с Жаклин пережили вместе. Ни с одной женщиной он не испытывал подобных чувств. Вся его жизнь с Жаклин, начиная с того момента, как он пришел в себя в доме Каннингемов и заканчивая сегодняшним днем, который должен был превратиться в свидание, была неповторимой, и он ни о чем не жалел — ни об одной минуте.
Дэн заметил, как подбородок Жаклин задрожал от сдерживаемых слез, и она порывисто встала с кресла, надеясь, что он ничего не заметил. Но он заметил, и ему тоже было больно. Ему хотелось провалиться сквозь землю от боли и стыда, однако он также знал, что прошлого не вернуть. Он, конечно, добился своей цели — его жена согласилась на развод, поправ свои чувства. Но оттого, что одной ногой Дэн был на свободе, он чувствовал себя каким-то потерянным, беспомощным и неуверенным в себе и в правильности своих поступков. Уайтхорн и теперь не знал, что делать с этим внезапным решением Жаклин. Она совсем выбила его из колеи, и ее слезы беспрестанно терзали его душу. Надеясь хоть как-то успокоить ее, он встал и подошел к ней сзади, накрыл ладонями обнаженные плечи своей пока еще жены. Жаклин вздрогнула от его неожиданного прикосновения, порывисто всхлипнула и, испуганно отступив от него, не оборачиваясь, произнесла:
— Дэн, пожалуйста, не надо..!
— Жаклин, я всего лишь хотел… — Начал он и умолк, не зная, что сказать. — Я…
Слова застряли у него в горле, и Дэн в отчаянии уставился на загоревшую спину Жаклин, молясь в душе, чтобы она повернулась к нему лицом и избавила от этих мучительных признаний. Женщина, кажется, услышала его молитвы и, наконец, посмотрела на него. Но от душевных страданий избавления не последовало. Напротив, сказанные ею после этого слова произвели на него какое-то странное действие — его словно парализовало — и духовно и физически.
