Вечеринка у Ангель только началась, еще не все ее друзья собрались в гости, а дом уже гудел и пританцовывал от звуков музыки, взрывов смеха, звона бокалов, возбужденного гула множества голосов. Никогда ни один праздник, устраиваемый Ангель дома, не превращался в огромную драку или пьяный дебош. Все проходило весело, с размахом, но вполне благопристойно. Порой даже в самый разгар праздника вряд ли в ее доме можно было найти хоть одну целующуюся в укромном уголке парочку. Наверное, среди ее гостей трудно было найти хоть одного мертвецки пьяного или совершенно невменяемого от алкоголя человека. Однако если все-таки кто-то напивался, она никогда не бросала его на произвол судьбы. Всегда или вызывала и оплачивала такси, которое доставляло бедолагу домой, или оставляла на ночь в комнате для гостей. Но, как правило, подобные инциденты происходили редко, поскольку все друзья Ангель помнили назубок раз и навсегда установленное ею правило: никаких пьяных дебошей и драк.
Сейчас она стояла на второй ступеньке лестницы, ведущей на верхний этаж, возвышаясь над своими гостями и, будто королева, сверху вниз созерцала своих подданных. Все до единого гости были ее друзьями. К десяти часам вечера Ангель насчитала что-то около двадцати девушек и парней. Неплохое получается сборище. Но бывает и больше. Помнится, на ее совершеннолетие набралось около пятидесяти человек гостей. Она никогда не знала точное количество людей, которых принимала в своем доме. Родители много лет пытались приучить ее к обратному — ведь в высшем обществе так не принято. Но все было бесполезно. Какая разница, сколько человек придет на торжество или вечеринку? Чем больше, тем веселее и лучше. Значит, никто из друзей не забыл о ней. На то они и друзья. Однако сейчас девушка нервно поглядывала то на свои наручные часы, то на парадную дверь. Она точно знала, что еще не все, кого она ожидала, пришли. Не было Джулии Колфилд, которая клятвенно обещала помочь с приемом гостей. Не было ее жениха Росса Келвина, которого Ангель очень не любила, потому что он был грубым, навязчивым и не сдержанным на спиртное, но которого ей всегда приходилось терпеть, потому что его любила Джулия. И, наконец, не было Чарльза Уайтхорна, который вечно опаздывал, хоть и жил всего в трех домах от нее.
Среди всей этой суматошно-веселой толпы и оглушающей музыки, ее чуткий слух все же уловил звук дверного звонка. Но Ангель не двинулась с места, ибо знала, что дверь очередным гостям откроет их дворецкий, Дэниел О'Мейли. Так и произошло. С самым невозмутимым видом, будто все присутствующие в доме люди не имели к его обязанностям никакого отношения, Дэниел прошествовал к парадной двери и распахнул ее. Приехали Джулия и Росс. Ангель с облегчением вздохнула и с улыбкой направилась к ним. Келвин лишь взмахнул рукой в знак приветствия и даже не поздоровался с дворецким. От такого наглого поведения у Ангель отвисла челюсть, и она еще долго ошалело смотрела ему вслед, видя, как он непринужденно приветствуя знакомых, прямиком направляется к бару. Ангель едва раскрыла рот, чтобы публично возмутиться, но Джулия вовремя остановила ее:
