— Откуда у тебя такие сведения?!
— Много лет назад твой отец и Джессика были женихом и невестой, — торопливо начала Жаклин свой рассказ, тем не менее стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно и размеренно, чтобы Чарли поверил ей. — Они собирались пожениться, когда Дэн отправился в свой роковой полет в Солт-Лейк-Сити с Максвеллом Колфилдом — приемным отцом Джулии. Их самолет попал в грозу, молния ударила в двигатель — самолет загорелся. Летчикам пришлось катапультироваться. Ну, эту часть истории ты, наверное, знаешь наизусть. Когда твой отец попал к нам в Кинг-Риверз, мы даже не представляли, кто он такой на самом деле. Я сначала ухаживала за ним, пока он не стал чувствовать себя более или менее хорошо. Но на ноги я его поставить не смогла, — женщина запнулась и замолчала, глядя на сына, ожидая от него хоть какой-то реакции, но он хмуро молчал, глядя в свою тарелку, беспомощно вертя в руках вилку.
Странно — по мере того, как длился ее рассказ, она сама понемногу успокаивалась и сама начинала верить в то, что говорила. И постепенно она видела, как менялось лицо Чарльза: из раздраженного и хмурого оно превращалось в потерянное, почти обиженное, а в глазах появлялась боль, острее которой Жаклин еще не видела в своей жизни. Ей уже и самой было больно, но пути назад не было. Если она хочет разлучить сына с Джулией, ей надо было солгать ему — иного выхода она здесь не видела.
— Не смогла, говоришь? — Сухо спросил Чарльз Роберт. — По-моему, он ходит очень даже здорово.
— Все это было намного позже, после твоего рождения, — как-то неуверенно проговорила Жаклин.
Ей уже было почти стыдно перед сыном за свою ложь. Голос Чарльза был таким чужим, что она не знала, куда деться. Однако теперь было слишком поздно. Она не знала, о чем думает Чарли, поэтому очень удивилась, когда он спросил:
— Скажи, почему он женился на тебе, если он любил другую женщину?
— Потому что он любил и меня тоже. По-своему, но любил. А я очень любила его. Он был совсем не таким, как все наши деревенские парни; он очень отличался от них. Даже будучи прикованным к инвалидному креслу, Дэн всегда оставался весьма гордым и независимым человеком. С ним нельзя было вести себя, как с маленьким беспомощным ребенком. Он терпеть не мог свою беспомощность, злился от этого и становился еще более беспомощным. Я помогала ему справляться с этим. Так я и влюбилась в него. Знаешь, кроме меня и моих родителей у него тогда никого не было. Мои родители стали его родителями, ну, а я стала ему женой гораздо раньше, чем мы поженились. Все мы были уверены, что домой он не вернется никогда. Дэн сам был уверен в этом. Наверное, поэтому я вышла за него замуж, ведь у него в Лос-Анджелесе была невеста, к которой он категорически отказывался возвращаться в инвалидном кресле. А мне он был дорог и таким. Я знала и любила его только таким.
