«Это ловушка, — констатировал холодный голос в сознании Ханны. — Единственный выход — через окно».
— Ханна! Ханна! — прозвучал голос Пола за дверью.
Ему удалось немного приоткрыть дверь, но в эту узкую щель Ханне было не протиснуться.
— Боже… что происходит? Ханна? Ханна!
В голосе Пола уже слышалась паника. Он толкал дверь, но бесполезно: зажатая шкафом, она не поддавалась.
«Не отвлекайся на него!» — резко одернул Ханну внутренний голос.
Но она ничего не могла поделать: Пол звал ее с таким отчаянием. Отвернувшись от волка, она открыла было рот, чтобы ответить ему…
И тут волк прыгнул снова.
Ханна отскочила — но было уже поздно. Огромная тяжесть обрушилась на нее, и она стала падать… Она упала, со всего размаху стукнувшись головой о дощатый пол.
Как больно!
Даже сквозь пелену, застлавшую сознание, она ощущала эту боль. В глазах вспыхивали искры, в голове замелькали обрывки непонятных фраз.
«Я умерла… Опять… О Исида,[1] богиня жизни, проводи меня в мир иной…»
— Ханна! Ханна! Что случилось? — смутно донесся до нее отчаянный крик Пола.
Внезапно зрение прояснилось, и Ханна вернулась к реальности. Она больше не парила в мерцающей пустоте. Она не умерла. Она лежала на полу, острый угол книги врезался ей в поясницу, а в ее грудь уперся лапами волк.
Ужас охватил Ханну… и все же она ощущала странное, пугающее обаяние зверя. Она впервые так близко видела дикое животное. На морде и на шее его отчетливо были видны белые кончики торчащей щетины, а высунутый красный язык блестел от слюны. Ханна чувствовала его дыхание — влажное и горячее, почти как у собаки, но гораздо более шумное.
Ханна поняла, что не в состоянии пошевелиться. Волк был огромным, почти с нее, и невероятно тяжелым. Прижатая его весом, она оказалась совершенно беспомощной. Ей оставалось лишь лежать, трясясь от страха, и видеть, как узкая, почти изящная морда зверя придвигается к ее лицу все ближе и ближе.
Холодный влажный нос ткнулся ей в щеку, и Ханна невольно зажмурилась. Это прикосновение вовсе не было ласковым. Волк отталкивал прядь ее волос, упавшую на лицо. Он проделывал это мордой, будто рукой.
«О Боже, пожалуйста, останови его», — взмолилась Ханна. Но никто не мог остановить волка, кроме нее самой… а она не знала, как это сделать!
Холодный нос двигался вдоль ее скулы. Зверь шумно сопел ей в ухо. Он обнюхивал Ханну, изучал ее, не спуская с нее глаз.
«Нет. Он смотрит не на меня. Он смотрит на мое пятно».
Это была еще одна из тех нелепых, причудливых мыслей… и она вдруг встала на свое место глубоко в сознании Ханны, будто последний, недостающий кусочек мозаики. Каким бы абсурдом это ни казалось, Ханна совершенно отчетливо поняла, что это правда. И вновь возникший, будто холодное дуновение ветра, внутренний голос отметил это. А затем спокойно и деловито прошептал: «Протяни руку. Оружие должно быть где-то рядом. Ты видела его в книжном шкафу. Найди его».
