В Краков мы переехали весною 1912 года, когда в Петрограде начала выходить ежедневная большевистская «Правда». Мы вначале поселились в одной квартирке с тов. Лениным. Они и мы занимали по 2 комнаты, и все мы вместе столовались в кухне. Впоследствии мы жили в двух домах рядом. В. И. вставал обыкновенно часов в 9 утра и занимался до получения почты. Почта приходила в 12 часов. К чтению почты собирались мы все вместе. Здесь обсуждались все дела, связанные с известиями из России, распределялись статьи для очередного номера «Правды» и затем мы обедали (обед неизменно состоял из супа и рубленых котлет и на обед и на ужин) и расходились по комнатам. В. И. отдыхал и занимался, не выходя из своей комнаты, до 9 часов вечера. В 9 часов В. И. самолично собирал для отсылки в Россию статьи. Он всегда бывал готов первым и сам относил почту на вокзал. В. И. просматривал все статьи, отправлявшиеся из Кракова в «Правду». Он никогда не упускал случая похвалить за удачную работу. В. И. успевал, живя в Кракове, на границе России, занятый непосредственно делами России, раза 2–3 в неделю ходить зимою на каток.
Летом, два лета подряд, жили мы под Краковом, в деревне Поронино. Туда выезжали мы в мае и возвращались оттуда в сентябре. И там у Лениных — неизмен-' ных 2 комнатки и кухня в крестьянской избе. И там неутомимая, усидчивая работа в течение семи дней в неделю. Прогулкою служило хождение на почту и к нам — мы жили около почты. Иногда — более продолжительная прогулка в лес, по грибы, очень редко — всего раза два в лето — в горы.
Владимир Ильич был неутомим. Он мог просиживать часы и дни, не отрываясь от работы. В. И. придавал колоссальное значение цифрам и статистике. Помню, как В. И. сам занялся выявлением состава партии на основе копеечных взносов, которые рабочие делали в «железный фонд» «Правды». Цифры оживали в обработке В. И. Они превращались в членов партии, в сочувствующих, в читателей газеты, они группировались в кружки, они представляли собою сознательную часть рабочего класса, его авангард. В. И. доводил каждое дело до конца. Он не разбрасывался, а всегда концентрировал все свои мысли на изучаемом им вопросе. Чего В. И. не выносил — это шума. Когда В. И. работал, кругом царила абсолютная тишина. Мы все знали эту особенность Ильича и всячески оберегали его покой. Это знал и маленький Степа — любимец В. И. И он бывало притихнет, когда знал, что «Володя» пишет. Но зато, когда «Володя» кончал писать, Степа и В. И. давали о себе знать. В доме тогда стоял дым коромыслом.
