— И мы — за! — громко воскликнул Владимир Ильич. — Но мы против той кооперации, в которой скрываются кулаки, помещики, купцы и вообще частный капитал. Мы хотим только снять маску с лжекооперации и дать возможность широчайшим массам населения вступить в действительную кооперацию.
— Я против этого не спорю, — ответил Кропоткин, — и, конечно, там, где это есть, нужно бороться изо всех сил, как со всякой ложью и мистификацией. Нам не нужно никаких прикрытий, мы должны беспощадно разоблачать всякую ложь, но вот в Дмитрове я вижу, что преследуют нередко кооператоров, ничего общего не имеющих с теми, о которых вы сейчас говорили, и это потому, что местные власти, может быть, даже вчерашние революционеры, как и всякие другие власти, обюрократились, превратились в чиновников, которые желают вить веревки из подчиненных, а они думают, что все население подчинено им.
— Мы против чиновников всегда и везде, — сказал Владимир Ильич, — мы против бюрократов и бюрократизма, и это старье мы должны вырвать с корнями, если оно гнездится в нашем новом строе, но ведь вы же прекрасно понимаете, Петр Алексеевич, что людей переделывать очень трудно, что ведь, как говорил Маркс, самая неприступная крепость — это человеческий череп! Мы принимаем все и всяческие меры для успеха в этой борьбе, да и сама жизнь заставляет, конечно, многому учиться. Наша некультурность, наша безграмотность, наша отсталость, конечно, дают о себе знать, но никто не может приписывать нам как партии, как государственной власти то, что делается неправильного в аппаратах этой власти, тем более там, в глубине страны, в отдалении от центров.
— Но от этого, конечно, не легче всем тем, кто подвергается влиянию этой непросвещенной власти, — воскликнул П. А. Кропоткин, — которая сама по себе уже является той огромнейшей отравой для каждого из тех, кто эту власть берет на себя.
— Но ничего не поделаешь, — прибавил Владимир Ильич, — в белых перчатках не сделаешь революцию. Мы прекрасно знаем, что мы сделали и сделаем немало ошибок; все, что можно исправить, — исправляем, сознаемся в своих ошибках, часто — в прямой глупости. Вопреки всем ошибкам доведем нашу социалистическую революцию до победного конца. А вот вы помогите нам, сообщайте о всех неправильностях, которые вы замечаете, и будьте уверены, что каждый из нас отнесется к ним самым внимательным образом.
— Ни я, ни кто другой, — сказал Кропоткин, — не откажется помогать вам и вашим товарищам всем, чем только возможно… Мы будем сообщать вам о неправильностях, которые происходят и от которых во многих местах стоит стон…
