35. В Скиту случились некоторые старцы, которые вкушали пищу вместе. В числе их был и авва Иоанн Колов. Один пресвитер встал подать чашу воды; но никто не решался принять от него чаши, кроме одного Иоанна Колова. — Все удивились, и сказали ему: как ты, младший из всех, осмелился принять услугу от пресвитера? — Он отвечал им: я, когда сам встаю подавать чашу, радуюсь, если примут ее все, надеясь получить мзду (слич. Мф. 10, 42); потому и от него я принял чашу, чтобы доставить ему мзду, и не опечалить его, когда бы никто не принял от него чаши. Когда сказал он это, все удивились, и получили назидание от его рассудительности.
36. Авва Пимен спросил авву Иосифа: что мне делать, когда приступают ко мне страсти, — противиться им или допускать их входить? — Старец отвечал: допусти их войти, и потом борись с ними. Итак, Пимен возвратившись, сидел в Скиту. — Некто из Фивян, пришедши в Скит, говорил братиям: спрашивал я авву Иосифа — ежели приступит ко мне страсть, противиться ей, или допустить ее войти? и он отвечал мне: никак не дозволяй входить страстям, но отсекай их тотчас же при первом появлении. — Авва Пимен, услышав, что так сказал Фивянину авва Иосиф, встал, опять пошел к нему в Панефо, и говорит: авва! я поверил тебе свои мысли, — и ты сказал мне так, а Фивянину иначе. Старец сказал ему: ужели ты не знаешь, что я люблю тебя? — Знаю, говорит Пимен. — Иосиф продолжал: не ты ли говорил: скажи мне так, как сказал бы самому себе? Потому я и сказал тебе так. Ибо когда будут входить в тебя страсти, и ты допустишь их, и потом будешь с ними бороться, то они сделают тебя искуснейшим. Это сказал я тебе, зная тебя. Но есть люди, для которых полезно, чтобы и не приступали к ним страсти, — таким нужно тотчас отсекать их.
37. Один брат пришел однажды в нижнюю Гераклею к авве Иосифу. В монастыре его была смоковница, исполненная плодов. Утром старец сказал брату — пойди, вкуси от смоковницы. — А была пятница. — Брат не пошел ради поста. После того умолял старца, говоря: ради Бога, открой мне свою мысль: вот ты сказал мне — пойди, ешь; а я ради поста не пошел, но устыдился твоей заповеди, и размышляю в себе: с каким бы намерением ты сказал мне — пойди, ешь? — Старец отвечал: отцы сначала не говорят прямо, но более приказывают сделать что-нибудь привратное; и когда уже увидят, что братия повинуются и исполняют такие приказания, тогда не говорят им превратное, но прямую истину, уверившись, что во всем послушны им.
