Терано покрутил головой:
— Выходит, что уже пронюхали. Наверно, наши дипломаты выболтали.
— Ничего страшного. Перуанский посланник не придает этому слуху никакого значения. И сам Гру, по-видимому, тоже не верит. В прошлую субботу германский морской атташе сказал мне, что недавно он имел откровенную беседу с видным американским адмиралом в отставке, близким к Белому дому. Тот заявил: японцы никогда не осмелятся напасть на Пёрл-Харбор — только сумасшедшие могут решиться на это.
Терано и морской атташе засмеялись.
— А еще что-нибудь интересное взяли? — спросил Идэ.
— Докладную записку Гру — его соображения относительно уступок, которые американская сторона могла бы сделать нам. Очень ценный документ. Акияма сделал хорошее дело.
— Кроме этих итальянок еще кто-нибудь помогал ему? — спросил Терано.
— Один человек из штата пароходной прислуги. Стюард.
— Стюард? — переспросил Терано и посмотрел на Идэ. — А какой национальности?
— Подождите минутку, спрошу, освободился ли посол. Он с утра заперся у себя.
Морской атташе вышел из комнаты. Терано шепнул:
— А не тот ли стюард-филиппинец, который был в нашем коридоре? Со сплющенным носом?
Идэ наклонил голову и со свистом втянул воздух:
— Я несколько раз замечал, как он ходил взад-вперед по коридору… Мне показалось это подозрительным.
— Получается, что он наш человек. Ему было приказано помогать Акияма и заодно охранять нас.
Идэ кивнул головой:
— А нам об этом не сказали, чтобы мы не успокаивались.
В дверях показался морской атташе и пригласил Терано и Идэ пройти к его превосходительству.
Посол, адмирал Номура, несмотря на служебное время, был одет по-домашнему — в ночной халат. Он сидел за массивным столом из черного полированного дерева. Перед ним лежали продолговатые листки шелковистой бумаги, на них были начертаны китайские изречения и стихи — посол занимался каллиграфией.
Морской атташе подошел к столу и замер от восхищения:
— Хо-о… изумительно! У вашего превосходительства настоящий сунский стиль!
Посол поправил очки и прищурил единственный глаз.
— Ты ничего не понимаешь. Это тебе не покер. Раньше у меня получалось кое-что, а теперь нет силы в росчерках. Не тот взмах кисти. Прошу сесть.
Посол отставил от себя малахитовую тушницу, положил кисточку на подставку и, шаркая шлепанцами, надетыми на босую ногу, подошел к дивану. Офицеры сели на стулья с высокими спинками.
— Спасибо вам за труды, — сказал посол и коротко поклонился.
Терано и Идэ вскочили и, держа руки по швам, согнулись пополам. Посол жестом предложил им сесть.
