В салоне погасили свет. Уши заложило еще до того, как мы оторвались от земли. Ненавижу это ощущение. Самолет сперва замер на секунду, а потом резко рванул вперед и вверх. Трясло так, что из пластикового стаканчика, который мне принесла стюардесса, по сторонам разлетались брызги воды.
Облака начались почти сразу. Чтобы не смотреть в окно, я откинулся и закрыл глаза.
Думать начал, разумеется, о том, что там, куда я лечу, в 1982-м советские ПВО сбили южнокорейский «Боинг». Погибло несколько сотен человек. А в 1999-м русский Ил-96 грохнулся прямо на жилой район в Иркутске. Погибло несколько сотен человек.
Когда ты взлетаешь, то всегда думаешь о чем-нибудь в этом роде. Втискиваешься в алюминиевую кастрюлю, повисаешь на высоте одиннадцати километров над промерзшей землей и начинаешь понимать, что прожил жизнь неправильно… что тратил ее не на то, на что стоило тратить… а потом ты приземляешься, подошвами касаешься земли и не можешь поверить: Господи! Неужели я и в самом деле думал обо всей этой херне?!
Из-за того что самолет двигался с запада на восток, у меня было ощущение, что на месте я буду только завтра. Ведь прежде чем мы приземлимся, должна будет пройти ночь.
Правда, для меня ночь будет длиться всего пару часов. Наступит полночь, мы начнем снижаться и приземлимся сразу в полудне завтрашнего дня.
По прямой из Петербурга в Петропавловск-Камчатский лететь больше тринадцати часов. Поэтому в пути самолету нужна передышка и дозаправка. Через пять часов после взлета мы начали снижаться для промежуточной посадки в Красноярске.
Температура в Красноярске была —14 °C. Разница во времени с Петербургом — четыре часа. То есть у меня дома был ранний вечер, а здесь — глубокая ночь.
Транзитный зал был выстроен посреди заснеженного сибирского поля. Внутри рядами стояли кресла и еще был небольшой бар, всего на четыре столика. За одним девушка кушала мороженое. За тремя оставшимися мужчины стаканами пили водку. Под надписью «НЕ КУРИТЬ» стояла толпа мужчин с сигаретами. Среди них я разглядел и милиционера в форме.
Сидеть просто так было скучно. Я решил купить в баре бутылку минеральной воды.
В очереди передо мной стоял мужчина в камуфляжных штанах.
— Сок есть?
— Есть.
Долгая пауза. В этих краях торопиться не принято.
— А яблочный есть? В порядок себя приводить надо.
— Есть и яблочный.
— Нужно в порядок себя приводить.
— Наливать сок?
— Да. Яблочный. И водки. Двести пятьдесят.
— Двести пятьдесят?
— Влезет в чашечку двести пятьдесят? Если не влезет, то хотя бы двести.
