Подобное, разумеется, было и раньше, однако по сравнению с 1996 годом тактика прокремлевских медиа-технологов претерпела серьезные изменения. Тогда полумертвый Ельцин просто физически не мог напоминать о себе с экранов телевизоров, поэтому основной удар был направлен на демонизацию его конкурента и коммунистическо-патриотической идеи в целом как некоего мощного, но крайне опасного для России начала. С этим еще можно было смириться, поскольку критика из уст врага — бальзам на душу. На этот раз все было по-другому.
Живчика Путина демонстрировали стране 24 часа в сутки, по поводу и без повода. Из телепрограмм создавалось впечатление, что Россия держится исключительно благодаря активности Путина, белкой мечущегося по стране. Чем ближе к выборам, тем более неистовым становились и.о. и еле поспевающая за ним машина пропаганды. Подобное нагнетание ситуации особенно лицемерно смотрелось после вальяжного отказа Путина от предвыборной агитации.
В любой стране, претендующей на статус демократической, кандидата в президенты, идущего вторым, показывают в новостях и приглашают в студии как минимум не реже, чем фаворита. При гексогенной демократии главный лидер оппозиции оказался на задворках путинской медиа-империи.
Все это доказывает по крайней мере одно: победить на выборах невозможно, не владея собственным телевидением.
Имея на ТВ полный картбланш, в редкие моменты, не занятые идеализацией Путина или трепанацией Лужкова с Примаковым, можно было продемонстрировать и патриотических лидеров. В самом способе показа Зюганова и его единомышленников заключалось второе направление удара по оппозиции. Какое отличие от 96-го года! Никакой борьбы идеологий, никакой битвы титанов — как Ельцина и Зюганова — не было и в помине. Никакого антикоммунизма и критики прошлых времен. Никого не стращали "поворотом вспять" в случае победы коммунистов. О КГБ отзывались исключительно с пиететом. Чествовали Андропова, оглядывались на Сталина — а сегодняшних коммунистов изображали при этом сермяжными, лубяными, в слюнявчиках и кокошниках. Вот Зюганов ест каравай с солью, вот он пляшет с народным ансамблем, вот возится с пчелами, — за три последних месяца СМИ иезуитски выверенно создали образ безопасной, импотентной, скучной оппозиции. И тут же, на контрасте, как яркое противопоставление: Путин мчится на истребителе, уходит в рейд на подлодке, смотрит в бинокль с палубы военного корабля, торопится на Новый год в Чечню. Решив первоначально сыграть на противоречии "больной Ельцин — активный Путин", кремлевские устроители телеигрищ пошли дальше и навесили ярлычки маленьких ельциных на всю левую оппозицию.
