Не исключено, что этот процесс уже вообще никогда не прекратится. Среди режиссёров (причём не только молодых да ранних, но и вполне солидных и респектабельных) не уменьшается количество желающих во что бы то ни стало доказать зрителю, что он «тварь» – дрожащая, низкая, подлая и соответственно никаких прав на счастье не имеет по определению. Слава богу, пока не убывает и тех, что всеми силами стараются его поддержать, согреть пусть слабой, но всё-таки надеждой. И можно только радоваться, что высокое жюри «Золотой маски» старается по мере сил и возможностей поддерживать хотя бы относительный статус-кво. Хотя определённый крен в сторону, противоположную устремлениям «простого» зрителя, всё-таки заметен.
Один из двух спецпризов жюри с формулировкой «За предельную искренность существования в роли» получила Анастасия Светлова за исполнение заглавной роли в спектакле по пьесе Леонида Андреева «Екатерина Ивановна» Ярославского театра драмы им. Волкова, одной из самых эпатажных и бесцеремонных постановок минувшего сезона, вокруг которой – если бы спектакль возник не в провинции, а в столице – было бы, безусловно, сломано огромное число критических копий. Но «Маски» за лучшую женскую роль была удостоена блистательная Ольга Яковлева – Бабушка в гончаровском «Обрыве» в МХТ им. Чехова. «Витальная сила», бьющая наотмашь, крушащая всё на своём пути и разрушающая в конечном итоге самоё носительницу этой силы. И та же сила, укрощённая великим сердцем, переплавленная в мудрость, способную помочь другому человеку избежать роковых ошибок. Хаос против гармонии, пусть и труднодостижимой. Свет против мрака.
«Маска» за лучшую мужскую роль, присуждённая Игорю Гордину (Он) за работу в «Кроткой» по Достоевскому Ирины Керученко в МТЮЗе, вроде бы поддерживает линию света. Актёр сумел сыграть самое, пожалуй, трудное в профессии – человека, спровоцировавшего непоправимое и в результате оказавшегося наедине с самим собой. И, несмотря на всю трагичность положения, в которое его герой сам же себя и поставил, то, как Гордин ведёт эту роль, даёт хотя бы отсвет надежды для тех, кто пришёл на спектакль.
А вот про инфернального александринского «Изотова», принёсшего сразу две маски – режиссёру Андрею Могучему и художнику Александру Шишкину, этого никак не скажешь. «Оптика» этого спектакля настроена пусть и не на полную тьму, но, во всяком случае, на сумрак, заполняющий пространство между бытием и небытием. В этом бездонном и уж действительно безысходном не-мире авторы спектакля (вкупе с драматургом Михаилом Дурненковым, братом автора «Экспонатов») и заключили, как в узилище, героя без имени, не только потерявшего ключ от рояля собственной жизни, но и разгромившего в щепы сам инструмент. Нет ничего под тонкой кожицей жизни, которую так легко содрать. Ничего нет и не будет. Очень обнадёживает, не правда ли?
