Ёсли у него и была проблема, то с насморком, но над этим уже работали.
Не так чтобы постоянно, но достаточно часто у него из носа вдруг начинало течь, как из ручья. И за какой-то час Уэрнер мог израсходовать три коробки бумажных салфеток.
Виктор мог бы уничтожить Уэрнера, отправить его останки на свалку и заменить на посту начальника службы безопасности Уэрнером Вторым. Но эти приступы насморка ставили его в тупик и интриговали. Вот он и продолжал работать с Уэрнером, изучать эти приступы и искать эффективный способ лечения.
Стоя в операционном зале рядом с Уэрнером, у которого на тот момент ничего не текло из носа, Виктор смотрел на мониторы, демонстрирующие видеозаписи, открывающие, каким маршрутом Рэндол Шестой покинул здание.
Абсолютная власть требует абсолютной приспособляемости к ситуации.
Каждую ошибку следует рассматривать как возможность чему-то научиться. И если Виктору бросали вызов, у него всегда находился адекватный ответ, позволяющий не отступить, а еще на шаг продвинуться к цели.
В некоторые из дней таких вызовов бывало больше. Похоже, такой день как раз и начался.
Тело детектива Джонатана Харкера ждало в секционном зале, еще не препарированное. А в «Руки милосердия» уже везли тело Уильяма, дворецкого.
Виктора это не тревожило. Возбуждало.
Так возбуждало, что он ощущал пульсацию крови в артериях на шее, в артериях на висках, чувствовал, как скрипят зубы от предвкушения встречи с новыми трудностями, борьбы с ними, поиска и нахождения оптимального решения проблемы.
Рэндол Шестой, вышедший из резервуара сотворения законченным аутистом и агорафобом, тем не менее смог покинуть свою комнату. Коридорами добрался до лифтов.
— Что он делает? — спросил Виктор.
Вопрос он задал, глядя на монитор, где Рэндол шел по коридору. Шел как-то странно, по-особенному. Иногда делал несколько шагов в сторону, внимательно изучал пол, прежде чем двинуться дальше, после чего опять смещался в сторону.
Такое ощущение, что он учится какому-то танцевальному шагу, — заметил Уэрнер.
— Какому танцевальному шагу?
— Я не знаю, какому именно танцевальному шагу, сэр. Основу моего образования составляли методы обеспечения безопасности и боевые искусства. Танцам меня не обучали.
— С чего Рэндолу захотелось танцевать?
— У людей возникают такие желания.
— Он — не люди.
— Совершенно верно, сэр.
— Я не закладывал в него желание танцевать. Он не танцует. Возникает ощущение, что он старается на что-то не наступить.
