Весь день один, угрюмо-равнодушный,
Я в зимнем сумраке, не двигаясь, лежал.
Без дум, без сил, тяжелый и бездушный,
Я всеми нервами, всем существом молчал.
В моей душе погасли жизни звуки,
И тяжесть пустоты царит в моем мозгу…
Я всё лежу, без страха и без муки,
И будто бы ищу сбежавшую тоску.
Ее огонь меня бы жег и мучил,
Я плакал, плакал бы и я бы проклинал…
Но бури нет, хотя нависли тучи…
И безучастно я не думал и лежал.
Так пагода стоит, толпою позабыта;
Угрюмо оперлась о спящий ряд колонн,
И пылью алтари священные покрыты,
И паутины сеть висит со всех сторон…
И дряхло, и темно, и мертвенно-прохладно,
И звонко в высоте у сводов звуки мрут,
И идолы кругом, уродливы, громадны,
Стоят, глядят, молчат… Они чего-то ждут…
