Из этой черной пасти вытекал белый туман. Вскоре его липкие щупальца добрались и до Торака с Ренн. От тумана исходил запах страха и зла. Всякая надежда разом угасла в душе Ренн. Если Пожиратели Душ затащили Волка в эту пещеру…
Оглянувшись через плечо, она впервые увидела эту гору как бы целиком. Отсюда ее вершина казалась торчащей из снегов головой какой-то гигантской твари, а ледяная река, точно длинный змеиный хвост, огибала ее отроги с востока и, извиваясь, сползала в Море.
Торак тоже это заметил.
— Мы нашли ее, эту Гадюку, — прошептал он.
— И стоим прямо на ее туше, — еле слышно выдохнула Ренн.
Они повернулись лицом к горе — к той злобной черной пасти, что скалилась на них из провала в каменной стене.
— А вот и Глаз Гадюки, — прошептала Ренн.
Торак снял защитные пластины, похожие на глаза совы, и сунул их в мешочек с целебными травами.
— Они там, внутри, — сказал он. — Я их чувствую. И Волк тоже там.
Ренн прикусила нижнюю губу:
— Не спеши. Сперва надо все обдумать.
— Хватит с меня думать! — огрызнулся Торак.
Но Ренн не сдавалась. Схватив его за руку, она потянула его за собой под прикрытие скалы, подальше от пугающего Глаза Гадюки.
— Не имеет смысла идти внутрь, — сказала она, — пока мы не знаем наверняка, что… Волк еще жив.
Торак не ответил. А затем вдруг приставил руки ко рту и завыл.
Ренн в ужасе схватила его за запястье:
— Ты что, С УМА СОШЕЛ!!! Они же тебя услышат!
— Ну и что? Они решат, что это воет какой-то волк.
— Откуда ты знаешь, Торак! Разве можно быть уверенным? Это ведь Пожиратели Душ!
— Ну и что?
— Ведь есть и другой способ позвать его. — Выпростав руку из рукавицы, Ренн пошарила за пазухой и вытащила оттуда маленькую «вилочку» — раздвоенную косточку от грудки тетерева. Это был тот самый бесшумный свисток, который ей когда-то подарил Торак. Она подула в него. Разумеется, оба они не услышали ни звука, но прекрасно знали: если Волк жив, он этот свист непременно услышит.
Но ничего не произошло. Даже ветер ни разу не вздохнул. Даже воздух вокруг показался им мертвым.
— Попробуй еще раз, — сказал Торак.
Ренн попробовала. И еще раз. И еще.
И опять ничего не произошло. Она боялась поднять на Торака глаза.
И тут — откуда-то из глубины горы — донесся очень слабый, почти неслышный волчий вой.
Торак так и просиял:
— Я же говорил тебе! ГОВОРИЛ!!!
Вой был протяжный и какой-то неровный; даже Ренн сумела почувствовать, сколько в нем горя и боли. Вой достиг самой высокой ноты…
И внезапно оборвался.
